Нетривиальный гид по британской столице

Месяц: Январь 2018

Гений и злодейства Данте Габриэля Россетти

Автопортрет Данте Габриэля Россетти

В 1848 году приятели и художники-единомышленники Уильям Хольман Хант, Джон Эверетт Милле и Габриэль Чарльз Данте Россетти объявили миру, что отныне они — братство прерафаэлитов. С тех пор свои работы они подписывали тремя буквами P.R.B. (The Pre-Raphaelite Brotherhood). Примерно тогда же 20-летний главный идейный вдохновитель братства изменил свое имя на Данте Габриэль Россетти, под которым и вошел в анналы истории искусства.

Последний приют «уинчестерских гусынь»

Cross Bones Graveyard в Саутворке — место упокоения «уинчестерских гусынь»   
© Анастасия Сахарова

Как известно, до 1749 года единственным мостом через Темзу был Лондонский мост, одним концом упиравшийся в Саутворк, а другим — в Сити. Что за место был этот Саутворк, прибывавшим в город путешественникам становилось ясно примерно за полмили до переправы, где в густых зарослях казнили воров и карманников, оставляя трупы висеть на деревьях в назидание прочим.

«Городом греха» Саутворк стал в силу своего географического положения и политики властей:  все, кого изгоняли из Лондона, селились именно здесь. Так, при Эдуарде I в городе проводились массовые «чистки», в ходе которых из Лондона выдворили множество женщин легкого поведения, в основном фламандок. Они нашли убежище в Саутворке, где их никто не трогал, если они воздерживались от ношения минивера (меха пятнистого горностая) и кандейла (тонкого шелка). С них-то и начались печально знаменитые саутворкские бордели.

Уильям Тиндейл: судьба переводчика

В 1494 году в Глостешире появился на свет мальчик. Родители нарекли его Уильямом. Напару со своим тезкой и соотечественником Уильямом Шекспиром, Уильям Тиндейл вошел в историю как отец-основатель английской литературы. Благодаря ему английский язык обогатился — и пользуется ими по сей день — такими выражениями, как “An eye for an eye, a tooth for a tooth” (око за око, зуб за зуб), «the apple of his eye» (зеница ока), “pour out one’s heart” (излить душу) и многими другими. Однако в отличие от знаменитого драматурга, Уильям Тиндейл не стяжал ни прижизненной, ни посмертной славы.

Побережье юрского периода

Юрское побережье. Восточный Девоншир © Анастасия Сахарова

Хэрриет Уилсон: блеск и нищета куртизанки

В отличие от ночных бабочек, куртизанки были вожделенной мечтой состоятельных мужчин не только и не столько как источник плотских утех, а как идеальные компаньонки. Самые успешные из них были умны и часто весьма неплохо образованы, отличались отменным чувством юмора, изящными манерами и хорошим вкусом. Законные супруги, к сожалению, далеко не всегда обладали вышеперечисленными достоинствами. Но главное — роман с куртизанкой — в отличие от женитьбы — не накладывал на мужчину никаких обязательств, хотя порой и оборачивался неприятными сюрпризами. Что ж, за удовольствия надо платить. И иногда — с процентами.

Роза Льюис: из золушек в герцогини Джермин-стрит

В мае 1935 года Феликс и Ирина Юсуповы приехали в Лондон на выставку русских ювелирных изделий. Гостиницы были забиты битком, и целый день поисков грозил закончиться весьма неутешительно, когда вдруг на Джермин-стрит они заметили свет в окнах похожего на семейный пансион дома. В своих мемуарах князь Юсупов пишет:

Нас приняла седовласая дама в строгом черном платье с золотым медальоном. Гостиная была увешана фотографиями знаменитых людей, в их числе — король Эдуард VII. Безо всякой надежды спросив, нет ли комнаты, с удивлением услышали мы, что есть. Привели нас в покои с ванной, преудобные, почитай, роскошные. Но падали мы с ног от усталости, мечтали лишь о ванной и постели и вопросом, откуда такое счастье, не задавались.

На другой день пришла к нам обедать теща с сыновьями Дмитрием и Никитой. Вечером заглянул приятель, Тони Гандарильяс, атташе чилийского посольства, и рассказал, что наша строгая хозяйка — Роза Льюис, известная на весь Лондон стряпуха, что раньше Эдуард VII ценил ее стряпню не меньше, чем ее прелести. Но однажды кастрюли она оставила и открыла пансион. И теперь сюда сходятся лондонские кутилы, как прежде в Вене хаживала золотая столичная австрийская молодежь к фрау Захер. Роза пьет запоем, но только шампанское, и ничего другого пить в своем заведении не дает».

Здесь все правда, хотя и далеко не полная.

Работает на WordPress & Автор темы: Anders Norén