Родив Генриху VIII долгожданного наследника, Джейн Сеймур скончалась 24 октября 1537 года.

Свободному от брачных уз монарху в очередной раз потребовалась невеста. С его репутацией Синей Бороды найти таковую было непросто.

Прослышав о молодой вдове Мари де Гиз, что она не только успешно произвела на свет мальчика, но и отличается высоким ростом, под стать ему самому, Генрих отправляет к ней посла. Однако сватовство обернулось полным фиаско: не лишенная чувства юмора и смелости Мари отказала королю Англии, сказав, что, может, она и крупная женщина, но шея у нее слишком короткая. (Через несколько месяцев она вышла замуж за короля Шотландии Якова V.)

Оправившись от поражения на матримониальном фронте, Генрих обращает свои взоры на Кристину Датскую, 16-летнюю вдову герцога Миланского и дочь бывшего короля Дании, Норвегии и Швеции Кристиана II и Изабеллы Австрийской, сестры самого императора Священной Римской империи Карла V. Данные разведки внушают оптимизм, и монарх-сластолюбец посылает в Брюссель своего придворного художника Ганса Гольбейна, на чьи плечи возложена миссия чрезвычайной важности — написать портрет потенциальной невесты.

Гольбейну на тот момент шел уже пятый десяток. Сын талантливого художника Ганса Гольбейна-старшего, он многое повидал и многое успел. Его скорее трудовой, чем творческий путь начался в швейцарском Базеле, где ради куска хлеба с сосиской и кружки пива он хватался за любую мало-мальски художественную работу — расписывал мебель, вывески и фасады домов, создавал эскизы ювелирных украшений и титульные страницы для печатных книг. Набравшись опыта и знаний, художник сосредоточился на религиозной живописи — в основном, на создании запрестольных образов.

Ганс Гольбейн-младший

Однако прогрессивное учение Мартина Лютера, не одобрявшее излишеств в церковном убранстве, добравшись до Швейцарии, поставило специалистов вроде Ганса Гольбейна на грань выживания. Художник запасается рекомендательным письмом к Томасу Мору от их общего друга Эразма Роттердамского и перебирается во все еще пока католическую Англию.

Через пару лет он вернется в Базель, но уже в следующем, 1529-м, году город официально станет протестантским. Победители-лютеране на радостях устроят разгром городских церквей и собора, уничтожая все образчики старого религиозного культа. Намыкавшись с поисками заработка, Гольбейн принимает решение вернуться в Лондон.

Одновременно он возвращается к портретной живописи, запечатляя для Истории богатых купцов-лютеран. В 1533 году они заказывают ему эскизы триумальных арок для коронации Анны Болейн. Так Ганс Гольбейн становится придворным художником и дизайнером-универсалом: как в молодости, он берется за любую работу — от пуговиц и книжных переплетов до парадных нарядов короля и колыбели для принцессы Елизаветы.

Его снова берет под свое покровительство влиятельный вельможа по имени Томас. Томас Кромвель. (Впавший в немилость Томас Мор в 1535 году был казнен.) Чтобы восстановить изрядно подмоченную многоженством и разводом с католической церковью репутацию Генриха VIII, Томас Кромвель запускает грандиозную пропагандистскую кампанию, главным орудием которой становятся заказанные Гольбейну портреты монарха.

Ганс Гольбейн. Портрет Генриха VIII

Художнику удалось не просто создать королю новый имидж во всех смыслах великого человека. Этот образ оказался настолько ярким и исполненным внутренней силы, что и пять столетий спустя наши представления о Генрихе VIII во многом определяются «рекламными плакатами» Ганса Гольбейна.

Ганс Гольбейн. Портрет Кристины Датской

Но вернемся к матримониальным злоключениям короля-многоженца. Итак, он отправляет в Брюссель своего придворного художника писать портрет завидной невесты Кристины Датской. 11 марта 1538 года юная вдова в траурном наряде в течение трех часов позирует Гольбейну. Однако, Кристину не прельщает перспектива стать очередной жертвой самодура, и она замечает послу Генриха VIII в Брюсселе Томасу Риотсли, что будь у нее две головы, одну король Англии мог бы получить в свое распоряжение («If I had two heads, one should be at the King of England’s disposal.»). Отвергнутый жених расстроился — уж очень ему пришелся по вкусу написанный Гольбейном портрет Кристины, — но, делать нечего, вынужден был смириться с неудачей.

Томас же Кромвель с упорством, достойным лучшего применения, продолжал поиски — и нашел немецкую принцессу Анну Клевскую. Вариант был далеко не идеальный: за Анной хоть и давали приданое в 100 тысяч золотых флоринов, но она не говорила ни на одном из знакомых Генриху языков (английский, французский и латынь), не играла ни на одном музыкальном инструменте и не пела — недостатки для потенциальной главной гранд-дамы развеселого английского двора существенные, если не непростительные. Впрочем, и жених был далек от совершенства, а потому вынужден был умерить свои претензии.

В особенно затруднительном положении оказался наш художник: с одной стороны, от него требовался максимально достоверный портрет, который помог бы Генриху VIII принять судьбоносное решение; с другой, ни в коем случае нельзя было допустить никаких обид со стороны невесты и ее семьи. Под присмотром Николаса Уоттона, доверенного лица жениха, следившего за строгим соответствием между Анной настоящей и Анной живописной, Гольбейн написал портрет, который сподвиг-таки Генриха на женитьбу.

Ганс Гольбейн. Портрет Анны Клевской

И каково же было его разочарование, когда он увидел оригинал, оказавшийся «толстой фламандской кобылой» («fat Flanders mare»). Свадьбу все-таки сыграли, но привередливый король так и не смог заставить себя хоть раз исполнить супружеские обязанности, и злополучный брак был расторгнут семь месяцев спустя.

Отвергнутая Анна осталась в Англии, получив щедрое содержание и неофициальное звание «любимой сестры короля» («the King’s Beloved Sister”). А вот Томас Кромвель за чрезмерные усердия по устройству личной жизни монарха поплатился головой. Что же до Ганса Гольбейна, то он счастливо избегнул обвинений в приукрашивании действительности в лице Анны Клевской и даже сохранил свой пост придворного художника, но потеря влиятельного покровителя сказалась на его карьере не лучшим образом. В последние годы своей жизни он выполнял частные заказы богатых негоциантов и аристократов, и умер осенью 1543 года в Лондоне в разгар эпидемии чумы.