Даже в XXI веке мы не склонны доверять свои зубы первому попавшемуся врачу, будь у него хоть сто дипломов об образовании и повышении квалификации, и полагаемся не столько на авторитет гербовой бумаги с водяными знаками и печатью, сколько на народную молву. Триста лет назад дела обстояли примерно так же, даже хуже, поскольку в силу отсутствия Министерства здравоохранения и прочих контролирующих органов никто не мог помешать откровенным шарлатанам наживаться на страдающих от зубной боли гражданах.

В отличие от многих своих коллег, Мартин ван Бутчел (1735–1814) был на удивление толковым специалистом. Пройдя обучение у знаменитого Джона Хантера, он поднаторел не только в стоматологии, но и в лечении порезов, ожогов, фурункулов, свищей, язв, грыж, геморроя и прочих подобного рода неприятностей.

Отменная профессиональная репутация, знакомства в высшем свете (отец ван Бутчела ткал гобелены для самого Георга II) и броские рекламные объявления в газетах сделали его настоящей знаменитостью своего времени. Как и полагается «звезде», Мартин ван Бутчел не отличался покладистым характером, и, будь вы хоть герцогом преклонных годов с сильнейшей зубной или какой другой болью, на домашний визит легендарного доктора рассчитывать не приходилось.

I go to none!”

— таков был его девиз, даже если страдающий пациент присылал за ним карету и совершенно фантастический по тем временам гонорар в 500 гиней.

Жизнь и личность доктора ван Бутчела овеяны легендами, так что правду от выдумки отделить непросто, но и слагаемые о человеке мифы и слухи зачастую не менее красноречивы, чем факты. Так вот, говорят, однажды наш герой решил подать прошение лорду-камергеру на соискание должности дантиста Его Величества. Однако когда его кандидатура была одобрена, он отказался от почетного места, заявив с присущим ему апломбом:

Да у меня и без ваших венценосных пациентов дела идут отлично» (“I do not care for the custom of royalty”).

При этом доктор ван Бутчел не был грубияном. Напротив, он имел репутацию человека любезного и жизнерадостного, хотя и весьма эксцентричного. Так, женившись, а в брак он вступал дважды на своем веку, доктор ван Бутчел предлагал своей супруге выбрать, одежду какого цвета она хотела бы носить всю оставшуюся жизнь, — белого или черного. Трапезничал он в одиночестве, а если ему нужно было что-нибудь от детей, коих у него было восьмеро, звал их свистом. Наш герой был большим любителем чая, вегетарианцем, трезвенником и вообще поборником здорового образа жизни, что, по меркам богатого на всякого рода чудаков 18-го столетия, было не так уж и странно.

Однако на этом причуды Мартина ван Бутчела не заканчивались. Так его борода, 15 лет не знавшая ни бритвы, ни ножниц, прославилась далеко за пределами страны, а волоски из нее наш доктор продавал мечтавшим о ребенке женщинам в качестве амулета от бесплодия по отнюдь не милосердной цене в 1 гинею.

По воскресеньям все желающие могли лицезреть эту бородищу в Гайд-парке, куда ван Бутчел выезжал на променад на белом пони в рукотворную фиолетовую крапинку. Этот расписной росинант и его не менее колоритный наездник, разумеется, привлекали внимание публики, особенно уличных мальчишек, которых наш герой разгонял, размахивая бедренной костью.

Впрочем, сегодня Мартина ван Бутчела помнят не за эти вполне невинные странности, а за его нестандартный подход к саморекламе.

Первая жена доктора умерла 14 января 1775 года. Видимо, Мэри не очень была счастлива в браке, ибо все, что имела, оставила не мужу, а далекому родственнику. Завещание должно было вступить в законную силу сразу после погребения (‘the moment I am dead and buried’). «Не бывать этому!» — подумал ван Бутчел и обратился к своему бывшему наставнику доктору Хантеру за помощью. Последний вместе с анатомом Уильямом Крукшенком забальзамировали тело покойной миссис ван Бутчел. Сверкая новыми стеклянными глазами, с губами и щеками, накачанными для пущего реализма смесью терпентинового масла и винного спирта, одетая в свадебное платье и упакованная в гроб со стеклянной крышкой, Мэри вернулась в столь знакомую ей по прежней жизни гостиную теперь уже в качестве главной героини весьма своеобразной рекламной кампании.

Взглянуть на мумию могли все желающие, разумеется, небесплатно. Публика, которой уже несколько наскучили старые добрые представления с удалением зубов (естественно, без наркоза), в лучшем случае разнообразившиеся выступлениями приглашенных жонглеров и фокусников, по достоинству оценила новаторство доктора ван Бутчела.

Однако его вторая жена по неизвестной нам причине настояла на том, чтобы мумия ее предшественницы и, кстати, хозяйки, так как Элизабет была служанкой в доме ван Бутчелов, покинула пределы дома на Маунт-стрит. С большой неохотой доктору пришлось подчиниться и отправить дорогой его сердцу экспонат в музей Королевской коллегии хирургов.

Мартин ван Бутчел скончался в 1814 году, немного не дотянув до своего 80-летия, и был похоронен на кладбище церкви святого Георгия в Бейсуотере. Бедняжка Мэри влачила жалкое существование выставленной на всеобщее обозрение мумии до 1941 года, когда во время одной из бомбардировок Лондона попавший в здание Королевской коллегии хирургов снаряд поставил, наконец, точку в этой макабрической семейной саге.