Мои ровесники, учившие английский по учебнику Старкова и Диксона с историями о Лене Стоговой и ее семье, вынесли из школьных уроков сокровенное знание о том, что the weather in Great Britain is very changeable. Это действительно так, поэтому британским метеорологам можно только посочувствовать. Удивительно, что, несмотря на все жалобы и претензии критиков, они продолжают делать свое нелегкое дело. Возможно, их вдохновляет пример их коллеги и предшественника, вопреки всеобщему скептицизму и неверию полторы сотни лет назад сделавшего погоду хотя бы отчасти предсказуемой.

Роберт Фицрой

Роберт Фицрой происходил из семьи потомственных аристократов и по отцовской линии был правнуком самого Карла II. 12-летним мальчиком он поступил в Королевское военно-морское училище в Портсмуте, а уже в следующем году началась его служба на флоте. Юноша показал себя блестящим офицером и делал стремительную карьеру. В это же время он увлекся изучением непостоянной и, как тогда казалось, совершенно непредсказуемой погоды.

В 1826 году 21-летний Фицрой получает назначение метеорологом на корабль «Бигль», отправлявшийся к неизведанным берегам южной Патагонии и Огненной Земли. Экспедиция оказалась настоящим испытанием, выдержать которое оказалось не всем под силу: на третий год плавания капитан корабля впал в депрессию и застрелился. Командование судном перешло в руки Фицроя.

Корабль «Бигль». Художник Конрад Мартенс

Два года спустя «Бигль» благополучно вернулся домой. Результаты экспедиции произвели такое впечатление на создателя шкалы оценки скорости ветра Фрэнсиса Бофорта, что тот взял молодого метеоролога под свое покровительство и добился назначения Фицроя главой следующего, ставшего легендарным кругосветного плавания. (Справедливости ради надо заметить, что его помощь не была абсолютно бескорыстной: новая экспедиция должна была стать первым примером официального использования шкалы Бофорта для наблюдений за ветром.) Прежде чем отправиться к берегам Южной Америки и Галапагосским островам, юный капитан изрядно потратился, за собственный счет оснастив «Бигль» самым современным на тот момент оборудованием, включая два десятка хронометров и улучшенную версию барометра собственного изготовления.

Памятуя о трагической кончине капитана Стокса и случаях душевного нездоровья в собственной семье, Роберт Фицрой решил не испытывать судьбу и обеспечил себе достойную в интеллектуальном плане компанию на время долгого путешествия в лице только что закончившего университет Чарльза Дарвина, ставшего экспедиционным натуралистом.

В течение следующих пяти лет кругосветного плавания они по большей части отлично ладили друг с другом за исключением возникавших время от времени споров, которые из-за взрывного темперамента капитана, получившего прозвище Горячего Кофе, по словам Дарвина,

граничили с безумием»

‘bordered on insanity’.

Вспышки гнева сменялись затяжными приступами уныния, когда капитан на несколько недель запирался в своей каюте, отказываясь даже от еды. Впрочем, все это не заслоняло главного — вскоре после знакомства с Фицроем в 1832 году Дарвин писал сестре:

Он выдающийся человек. Никогда раньше мне не доводилось встречать человека, которого я мог бы представить себе наполеоном или нельсоном»

‘He is a very extraordinary person. I never before came across a man whom I could fancy being a Napoleon or a Nelson’.

Пока юный натуралист собирал материал, ставший со временем основой для его революционной теории происхождения видов, Фицрой вел метеорологические наблюдения, наносил на карту новые территории, исправлял уже существующие карты и впервые определил долготы ряда мест по всему земному шару, ставших опорными ориентирами для нескольких поколений мореплавателей.

Чарльз Дарвин в 1881 году

По возвращении в Англию успехи экспедиции получили всеобщее признание, а Роберт Фицрой был награжден золотой медалью Королевского географического общества. С Чарльзом Дарвином они остались друзьями, хотя после публикации в 1859 году «Происхождения видов» не разделявший эволюционистских взглядов Фицрой сильно сожалел, что взял в свое время потрясателя научных основ в экспедицию и тем самым поспособствовал рождению скандальной теории. Сам он верил в буквальное толкование Библии и считал, что динозавры и мамонты вымерли оттого, что не смогли попасть внутрь Ноева ковчега через оказавшиеся для них слишком маленькими двери.

После периода жестокого отчаяния, в которое его повергли неудачное губернаторство в Новой Зеландии и последовавшая вскоре за тем смерть жены, Роберт Фицрой возвращается к жизни в 1854 году, когда после гибели 450 пассажиров попавшего в бурю у берегов Энглси судна Адмиралтейство озаботилось проблемой предсказания штормов. Он создает первый в мире Метеорологический департамент и убеждает парламент создать национальную систему штормового предупреждения. Благодаря недавно изобретенному телеграфу актуальная информация о погоде на суше и на море оперативно собиралась, обрабатывалась и позволяла заглядывать в будущее. С 1860 года предупреждения о надвигающемся шторме с помощью все того же телеграфа передавались во все крупные порты, а там доводились до сведения моряков с помощью разработанной Фицроем же сигнальной системы.

Первый прогноз погоды, опубликованный 1 августа 1861 года в The Times

А 1 августа 1861 года в The Times был опубликован первый прогноз погоды (этим термином мы тоже обязаны Роберту Фицрою) для всеобщего пользования. Он был рассчитан на два дня вперед. Газеты печатали метеосводки и раньше, правда, постфактум, описывая погоду вчерашнего дня.

Разумеется, поначалу сама идея казалась невероятной. Когда в 1854 году один из парламентариев заявил, что благодаря достижениям науки будет возможным предсказывать погоду за 24 часа, зал заседаний разразился смехом. Однако прогнозы погоды от Роберта Фицроя отличались завидной точностью и вскоре стали неотъемлемой частью жизни викторианской эпохи. Когда же переменчивой погоде удавалось перехитрить метеоролога, он не отмалчивался, а отвечал своим критикам на страницах все той же  The Times. Это только добавило ему популярности и упрочило его репутацию как смелого и в то же время галантного ученого. Прозванный «Панчем» «первым адмиралом ветра» и «администратором погоды», он консультировал даже саму королеву Викторию всякий раз, как она собиралась в свою резиденцию на острове Уайт.

Роберт Фицрой в 1855 году

Впрочем, нельзя сказать, что жизнь метеоролога была безоблачной. Часть политического истеблишмента жаловалась на расходы, связанные с постоянным телеграфированием погодных данных. Научное сообщество скептически относилось к самим методам работы Метеорологического департамента. Были недовольные и среди моряков, когда из-за неверно понятого сигнала они теряли дневной улов.

Чтобы убедить их всех в правильности и нужности своей работы, Фицрой трудился не покладая рук и не жалея личных средств над разгадкой тайн изменчивой британской погоды. В конце концов его здоровье пошатнулось, вернулась давняя знакомая — депрессия. Он решил сделать передышку и уехал на время из Лондона.

30 апреля 1865 года Роберт Фицрой встал с утра пораньше и крадучись, чтобы не разбудить жену (в 1854 году он женился во второй раз), скрылся в гардеробной. Повернув ключ в замке, следующим движением Фицрой перерезал себе горло.  В точности как его дядя сорока пятью годами ранее.