Нетривиальный гид по британской столице

Метка: медицина Страница 1 из 2

Гарольд Гиллис: отец пластической хирургии

Среди миллионов людей, для которых Первая мировая стала настоящим испытанием, были в том числе и хирурги. По преимуществу окопный характер противостояния сделал особо уязвимой солдатскую голову, а новые виды оружия стали причиной ранений невиданной прежде тяжести. Обычные пули по степени причиняемого вреда не шли ни в какое сравнение со шрапнелью, которая превращала лицо раненого в кровавое месиво.

Восстановление человеческого облика с помощью пересадки кожи — идея не новая. Так, в Индии хирурги столетиями занимались ринопластикой, выкраивая новые носы для своих пациентов из кожи лба и щек. В XIX веке их французские и немецкие коллеги достигли значительных успехов в пересадке кожи с одной части тела на другую. Вот только эстетическая привлекательность конечного результата даже известных своей рафинированностью французов волновала мало.

Изменения к лучшему начались с появлением на сцене европейской хирургии человека, который считал, что вооруженный скальпелем врач должен быть подобен скульптору, а не только водопроводчику. Звали его Гарольд Гиллис (1882-1960).

Мартин ван Бутчел и его причуды

Даже в XXI веке мы не склонны доверять свои зубы первому попавшемуся врачу, будь у него хоть сто дипломов об образовании и повышении квалификации, и полагаемся не столько на авторитет гербовой бумаги с водяными знаками и печатью, сколько на народную молву. Триста лет назад дела обстояли примерно так же, даже хуже, поскольку в силу отсутствия Министерства здравоохранения и прочих контролирующих органов никто не мог помешать откровенным шарлатанам наживаться на страдающих от зубной боли гражданах.

Джеймс Барри: анатомия лжи

25 июля 1865 года в Лондоне скончался знаменитый военный хирург Джеймс Барри. Вопреки последней воле покойного его служанка София Бишоп решила обмыть тело и облечь его в подобающий случаю наряд. Каков же был ее ужас, когда, разоблачив мертвого доктора, она обнаружила, что он был женщиной и матерью: на животе виднелись растяжки — свидетельство прежней беременности.

Парадоксы Джеймса Паркинсона

Каждый год в день рождения ученого 11 апреля отмечается Всемирный день Паркинсона. Не историка и автора знаменитых «Законов Паркинсона», а его соотечественника врача Джеймса Паркинсона, чьим именем названо печально известное старческое заболевание. Удивительно, но при жизни его заслуги перед медициной оказались в тени его же скандальной политической деятельности и достижений в области тогда еще только зарождавшейся науки геологии.

Генри Уэллком: вся жизнь — охота и собирательство

Генри Уэллком

В мае 1880 года для американца Генри Уэллкома началась совершенно новая жизнь. По приглашению своего соотечественника Сайлеса Берроуза один из лучших агентов по торговле лекарствами в США переехал в Лондон. Вместе они создали компанию, которая совершила настоящую революцию в фармацевтическом бизнесе в Европе, а ее невероятные финансовые успехи позволили Генри Уэллкому собрать одну из самых впечатляющих в истории человечества коллекций.

Флоренс Найтингейл: несущая свет

Миссис Найтингейл с дочерьми

Дэвид и Виктория Бекхам, назвавшие детей по имени мест, где те были зачаты, в своих претензиях на оригинальность — сознательно или нет — наследовали жившим в XIX веке соотечественникам Уильяму и Фрэнсис Найтингейлам. Те, поженившись в 1818 году, отправились в затяжное свадебное путешествие по Европе, плоды которого не заставили себя долго ждать — в следующем же году в Неаполе у них родилась дочь, названная, как и основанный греками город, где она появилась на свет, Партенопой, а год спустя в семействе случилось очередное пополнение — младшую дочь окрестили Флоренс в честь столицы Тосканы, где Найтингейлы находились в тот момент.

Бартс и церковь святого Варфоломея

К концу XII века три главных института лондонского района Смитфилд — мясной рынок, церковь святого Варфоломея и одноименная больница — уже крепко стояли на ногах. Невероятно, но факт: всем троим удалось без особых потерь дожить до третьего тысячелетия.

Церковь святого Варфоломея — одна из старейших приходских церквей Лондона. Ей посчастливилось пережить разгон монастырей при Генрихе VIII, избегнуть пламени Великого пожара 1666 года и не попасть под немецкие бомбежки во время последней войны. Ее отцом-основателем стал Раэри, любимый не то шут, не то министрель Генриха I. Считается, что на духовные подвиги королевского фаворита подвигла цепь трагических смертей — сначала супруги монарха королевы Матильды, последовавшей за ним два года спустя гибели наследника престола принца Вильгельма (он утонул), а затем кончины родного и сводного братьев и сестры самого Раэри.

Церковь святого Варфоломея © Анастасия Сахарова

По дороге в Рим променявший шутовской колпак на скромный наряд паломника Раэри захворал. Лежа в малярийном бреду, он молил Бога о спасении своей жизни, обещая взамен основать по возвращении в Лондон больницу для бедных. Как вы уже догадались, его молитвы были услышаны. По дороге домой Раэри было видение: явившийся пред его очи святой Варфоломей пообещал помощь в трудах и сообщил, что уже выбрал место для будущего храма в свою честь в Смитфилде.

Джон Хантер, сын фермера, превративший хирургию из ремесла в науку

Портрет Джона Хантера работы Джона Джексона

В XVIII веке служители Асклепия делились на две категории: хорошо подкованных в теории медицины врачей и вооруженных пилами хирургов-практиков. И те,  и другие всецело полагались на достижения и открытия своих предшественников и не видели особой нужды в том, чтобы двигать медицинскую науку вперед. Но тут status quo было нарушено появлением на арене британского анатомического театра сына шотландского фермера, превратившего хирургию из ремесла в науку.

Джеймс Грэхам и его Храм здоровья

Джеймс Грэхам

Доктор Джеймс Грэхам был настоящим врачом, правда, во времена, когда даже все настоящие врачи были, с точки зрения человека XXI века, изрядными мошенниками. Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть в учебные пособия для студентов-медиков конца XVIII века: в качестве «ценных лекарств» там перечислены конский навоз, свиные черепа, лягушечья икра, муравьиные яйца и прочие экзотические субстанции.

Однако доктора Грэхама едва ли можно было отнести к числу гуманистов, посвящающих жизнь борьбе с невежеством и предрассудками.  Зачем бороться с тем, на чем можно неплохо заработать? В поисках богатства и славы наш герой покинул родной Эдинбург и отправился в Лондон.

Само совершенство: леди Мэри Уортли Монтегю

В 1690 году в поместье графа Кингстона в Ноттингемпшире родилась девочка. Граф так гордился старшей дочерью, что в то время, пока ее сверстницы рассаживали за игрушечными столиками кукол,  умница и красавица Мэри председательствовала на дружеских ассамблеях отца. Впрочем, в полном  соответствии с тогдашними представлениями о воспитании юных барышень науками граф дочке не досаждал. Правда, и ее постоянным набегам на фамильную библиотеку — одну из лучших в стране — не препятствовал. Начало, согласитесь, многообещающее, и, как мы увидим, это только пролог к совершенно фантастической жизни.

Мэри Уортли Монтегю

К 20 годам Мэри стараниями матушки Природы и собственными интеллектуальными упражнениями достигла того, что зовется «самим совершенством». «Грех пропадать такому сокровищу», — подумал граф и решил выдать дочь за некоего Клотуоси Скеффингтона, которого, вопреки ни на что не похожему имени, счел, видимо, вполне достойным ее руки. Невеста, правда, имела свое мнение на сей счет. И другого кандидата. В один прекрасный день летом 1712 года графа навестил Эдвард Уортли Монтегю и попросил руки Мэри. И в общем-то, граф был не против, но вот взаимопонимания в финансовых аспектах предстоящего брака стороны не нашли. Тогда влюбленные, не мудрствуя лукаво, сбежали и обвенчались тайком.

Страница 1 из 2

Работает на WordPress & Автор темы: Anders Norén