24 августа 2009 года в лондонском Ист-Энде появились — правда, в количестве всего пяти штук и всего на три месяца — банкоматы, общавшиеся с клиентами не только на стандартном английском, но и на рифмованном сленге. Как обычно, чтобы снять наличные, требовалось ввести пин-код, однако вместо привычного cash фигурировали sausage and mash (сосиска с пюре), а вместо PIN — Гекльберри Финн (Huckleberry Finn).
Среди множества стереотипов, касающихся лондонцев, один из, пожалуй, самых распространенных заключается в том, что настоящий лондонец — это кокни вроде Элизы Дулиттл из «Моей прекрасной леди», непременно говорящий в рифму. Как все стереотипы, этот весьма далек от реальности, хотя доля истины в нем все-таки есть.
Несколько лет назад я поняла для себя одну вещь: не стоит тратить время и деньги на всяческие колеса обозрения и прочие возвышенные места, ибо вся прелесть города — в деталях, увидеть которые можно лишь с земли, стоит лишь поднять глаза. С тех пор, куда бы ни занесла меня судьба, вместо того чтобы благоразумно смотреть под ноги, я задираю голову и распахиваю глаза пошире в поисках жемчужин — многоликих маскаронов, необычных вывесок, местных жителей, обозревающих окрестности с высоты своих окон и балконов… Бродя таким образом по Лондону, внимательный наблюдатель обязательно заметит карамельки красно-белых цилиндров мужских парикмахерских, а любопытный, придя домой, еще и полезет в книжку.