В их переписке то и дело мелькает символ ôô. Это кодовое обозначение для прозвища «Глазки» (‘Eyes’), которое королева Елизавета дала Роберту Дадли (1532–88), своему ненаглядному фавориту.
Метка: 16 век
Родив Генриху VIII долгожданного наследника, Джейн Сеймур скончалась 24 октября 1537 года.
Свободному от брачных уз монарху в очередной раз потребовалась невеста. С его репутацией Синей Бороды найти таковую было непросто.
Прослышав о молодой вдове Мари де Гиз, что она не только успешно произвела на свет мальчика, но и отличается высоким ростом, под стать ему самому, Генрих отправляет к ней посла. Однако сватовство обернулось полным фиаско: не лишенная чувства юмора и смелости Мари отказала королю Англии, сказав, что, может, она и крупная женщина, но шея у нее слишком короткая. (Через несколько месяцев она вышла замуж за короля Шотландии Якова V.)
Оправившись от поражения на матримониальном фронте, Генрих обращает свои взоры на Кристину Датскую, 16-летнюю вдову герцога Миланского и дочь бывшего короля Дании, Норвегии и Швеции Кристиана II и Изабеллы Австрийской, сестры самого императора Священной Римской империи Карла V. Данные разведки внушают оптимизм, и монарх-сластолюбец посылает в Брюссель своего придворного художника Ганса Гольбейна, на чьи плечи возложена миссия чрезвычайной важности — написать портрет потенциальной невесты.
В июле 1591 года матушка Природа дала знать Элизабет Трокмортон, что та в положении. Жизненные обстоятельства Бесс делали это положение крайне рискованным: отцом ребенка был ее любовник и фаворит королевы Елизаветы Уолтер Рэли, а сама она – фрейлиной государыни.
Собственно, уже одного факта их романа было достаточно, чтобы вызвать монарший гнев: юным аристократкам, удостоившимся чести служить при дворе, не полагалось самостоятельно устраивать свою личную жизнь — это была прерогатива королевы. В общем, рассчитывать на то, что Елизавета благословит их брак, не приходилось, и венчание состоялось тайно.
Элизабет успешно скрывала растущий живот до последнего. Когда же подошел срок рожать, она взяла отпуск «за свой счет» — фрейлинам разрешалось отлучаться на срок до двух недель без необходимости официально оформлять свое отсутствие — и 29 марта 1592 года произвела на свет мальчика. Младенца тут же препоручили заботам кормилицы, а его мать вернулась к исполнению своих служебных обязанностей.
Рано или поздно тайное должно было стать явным. И не то чтобы стареющая королева-девственница претендовала на роль возлюбленной во всех отношениях блистательного Рэли, однако, укол ревности почувствовала. А тот факт, что ее придворные устроили свое семейное счастье у нее за спиной, привел ее в ярость. Молодожены впали в немилость и загремели в Тауэр.
Главный английский волюнтарист всех времен, конечно, — Генрих VIII. Наперекор обычаю и политической целесообразности он даже посмел жениться по любви — причем неоднократно — роскошь даже для короля непозволительная. Что уж говорить о принцессах, не по своей воле выступавших в роли разменной монеты в мире высокой политики, где браки заключались не на небесах, а в ходе деловых переговоров. Однако на любое правило обязательно найдется исключение.
Анна Болейн была у Генриха VIII далеко не первой (и, как мы знаем, не последней), но ей первой удалось то, о чем ее предшественницы могли только мечтать — выбиться из любовниц в королевы.
По тогдашним канонам Анна не считалась красавицей, зато была большой умницей: семь лет, проведенных при французском королевском дворе, не были потрачены ею впустую — девица пела, плясала, играла на музыкальных инструментах, знала толк в женских нарядах и своим европейским лоском заметно выделялась на общем довольно-таки провинциальном фоне двора Генриха VIII, где она оказалась в 1522 году.
Король-женолюб не мог, разумеется, пройти мимо такой жемчужины. Анна, однако, оказалась крепким орешком: сомнительная с моральной точки зрения и ненадежная во всех остальных отношениях вакансия монаршей фаворитки ее, благородную аристократку, не прельщала. В конце концов, Генрих, потеряв надежду произвести на свет наследника престола с законной супругой, решил с Екатериной Арагонской развестись и жениться на Анне Болейн — блестящий план, позволявший и добиться благосклонности предмета своей страсти, и, дай бог, спасти династию Тюдоров от вымирания. Его практическое воплощение в жизнь было поручено красному кардиналу Томасу Уолси. Для Генриха VIII это было только начало целой серии матримониальных эскапад, обеспечивших ему историческое бессмертие, а для Уолси — конец его блестящей карьеры.
В 1494 году в Глостешире появился на свет мальчик. Родители нарекли его Уильямом. Напару со своим тезкой и соотечественником Уильямом Шекспиром, Уильям Тиндейл вошел в историю как отец-основатель английской литературы. Благодаря ему английский язык обогатился — и пользуется ими по сей день — такими выражениями, как “An eye for an eye, a tooth for a tooth” (око за око, зуб за зуб), «the apple of his eye» (зеница ока), “pour out one’s heart” (излить душу) и многими другими. Однако в отличие от знаменитого драматурга, Уильям Тиндейл не стяжал ни прижизненной, ни посмертной славы.
Джон Ди, вопреки хорошо сохранившемуся литературному наследию и нескольким подробным биографиям, по-прежнему остается одной из темных лошадок английской истории. Блестящий эрудит, любопытство которого к миру и жажда познания не знали границ, потомкам он известен в лучшем случае как астролог королевы Елизаветы, а то и как Джеймс Бонд эпохи Тюдоров.
В самом сердце лондонского Сити, под сенью знаменитого «огурца» Нормана Фостера стоит скромная и внешне ничем не примечательная церквушка. Но если не полениться зайти внутрь, обнаружится прелюбопытнейший памятник: за конторкой сидит джентльмен в наряде елизаветинской эпохи и, вооружившись настоящим пером, что-то пишет. Имя его Джон Стоу, и он считается ни много ни мало отцом лондонской истории.
29 сентября 1615 года в Вестминстерском аббатстве была похоронена Арабелла Стюарт. Несмотря на принадлежность к старинному аристократическому роду и право претендовать на английский престол, покойная не удостоилась даже могильной плиты со своим именем: гроб с ее телом поместили в склеп ее многострадальной тетки Марии, королевы Шотландии. Но если горемычная судьба последней стала хрестоматийной, то имя леди Арабеллы по-прежнему остается на задворках английской истории. А между тем ее исполненная драматизма жизнь достойна того, чтобы о ней знали и помнили. Так случилось, что все ее коллизии имели матримониальный характер и трагический конец ее тоже стал результатом заключенного по любви, но наперекор всесильному монарху брака.