Музей Хорнимана

Музей Хорнимана на юго-востоке Лондона, в холмистом Форест Хилле, откуда открываются изумительные виды на город, обладает исключительной прелестью. Где еще в британской столице вы найдете под одной крышей аквариум, питомник бабочек, библиотеку, лекторий, этнографическую экспозицию, посвященный живой природе зал в духе провинциального краеведческого музея с элементами кунсткамеры и совершенно умопомрачительную коллекцию музыкальных инструментов? И ради этого сюда стоит приехать хотя бы раз.

Джон Хорниман являл собой замечательный образчик человека викторианской эпохи. К своим 23 годам он уже владел чаеторговым бизнесом в Ньюпорте на острове Уайт. Тридцать лет спустя Horniman’s Tea Company переехала в Лондон. К тому времени чай уже давно завоевал сердца англичан, на чем бессовестно наживались нечистоплотные торговцы, подмешивавшие к чайному листу всякую дрянь. Не таков был квакер Джон Хорниман, известный в Лондонском Сити как Честный Джон Хорниман. Чтобы гарантировать высочайшее качество своего товара, он изобрел машину, которая расфасовывала чай по пакетикам из фольги и запечатывала их, делая дальнейшие манипуляции с содержимым невозможными. Бизнес рос как на дрожжах. Среди постоянных клиентов Horniman’s Tea Company был, например, Фридрих Ницше, писавший другу в 1887 году, что чай Хорнимана — «единственный, которому я доверяю».

Как многие другие квакеры-предприниматели, Джон Хорниман не считал возможным для себя не делиться заработанным с нуждающимися. Активный и щедрый филантроп при жизни, он и после смерти сделал немало хорошего, завещав огромную по тем временам сумму в 90 тысяч фунтов разным благотворительным организациям.

Его сын Фредерик Джон пошел по отцовским стопам: он возглавил Horniman’s Tea Company, когда его родитель отошел от дел, и продолжил семейную филантропическую традицию, совместив богоугодное дело с любимым увлечением.

Мальчиком Хорниман-младший коллекционировал насекомых и прочих тварей. Став одним из богатейших людей викторианской Англии, он мог позволить себе удовлетворить свою страсть к собирательству на качественно — и количественно — ином уровне. Из многочисленных командировок в Индию, Шри-Ланку, Японию, Китай, Бирму, США и Египет Фредерик Хорниман возвращался с богатым и разнообразным уловом этнографических и естественнонаучных диковинок — все, что либо ему самому пришлось по вкусу, либо вызвало желание показать тем, у кого не было возможности повидать мир. К концу жизни его коллекция насчитывала свыше 7000 предметов, включая 200 музыкальных инструментов. (К настоящему моменту их число превысило 7000. Коллекция музыкальных инструментов Музея Хорнимана не имеет себе равных в стране, а в некоторых отношениях не уступает собраниям таких гигантов, как нью-йоркский музей Метрополитен и ММИ в Брюсселе.)

Семейное гнездо в Форест Хилле буквально трещало по швам. Наконец, терпение миссис Хорниман лопнуло, и она поставила вопрос ребром: «Кто-то должен освободить помещение — или мы, или коллекция». Семья переехала в дом по соседству, а прежняя резиденция в канун Рождества 1890 года распахнула двери для всех желающих. Поначалу музей был открыт два дня в неделю — с 2 часов дня до 9 вечера по средам и субботам — и с 10 утра до 9 вечера по праздникам. Вход был бесплатным, как и вручавшийся каждому посетителю каталог-путеводитель. Уже в течение первого года работы новый музей посетили без малого 43 тысячи человек.

Между тем коллекция продолжала расти и вскоре достигла предела возможностей новой резиденции Хорниманов, так что хозяин решил построить для нее полноценное музейное здание. Автором проекта в духе движения «Искусств и ремесел» стал архитектор Чарльз Гаррисон Таунсенд, автор Института Бишопсгейт и Галереи Уайтчэпел, созданных по заказу и на средства благотворителей вроде Фредерика Хорнимана в немодных районах города с целью нести свет просвещения в массы трудящихся.

Торжественное открытие состоялось в феврале 1901 года, а пять месяцев спустя музей был подарен городу, чтобы «образовывать и радовать» лондонцев.

Две главные выставочные галереи музея Хорнимана посвящены естествознанию и антропологии. Последняя не так давно подверглась кардинальной модернизации и представляет собой череду разных уголков (в буквальном смысле) Земли, где жизнь других народов явлена в живописном калейдоскопе артефактов — от ритуальных масок и бус до эскимосских парок, vinegar valentines и даже футляра для пениса.

А вот зал живой природы, напротив, прекрасно старомоден — все эти навевающие ностальгию по краеведческим музеям в российской глубинке чучела, сидящие по отдельности в витринах или играющие свои роли в трехмерных картинках живой природы, черепа, скелеты и склянки с заспиртованными тушками.

Но главный герой экспозиции и полуофициальный талисман музея — сидящий на искусственной льдине в центре зала легендарный морж Хорнимана. Он был добыт в Канаде знаменитым охотником и исследователем Джеймсом Генри Хаббардом и отправлен в Лондон на выставку, посвященную британским колониям. Вернее, в метрополию отправились его шкура и скелет. Почему к ним не приложили фотографию или хотя бы рисунок живого моржа — так и останется, видимо, неизвестным. Лондонские таксидермисты, которым предстояло вновь вдохнуть жизнь в диковинного зверя, не имея ни малейшего понятия о том, как он выглядел до встречи с Хаббардом, напихали в него столько «начинки», сколько влезло. В итоге из моржа с характерными для этих ластоногих складками кожи он превратился в жертву современной пластической хирургии, вместе со всеми своими морщинками лишившись естественности. Зато другого такого вы точно нигде не найдете.