1875 год. Лондон. На дворе морозный, вьюжный январский вечер. Капитан Дж. К. Армстронг с удовольствием провел бы его в домашнем тепле и уюте, но обязанности редактора «Глобуса» вынуждают его отправиться на Флит-стрит.
Однако посланный за кэбом слуга обнаружил, что возницы укрылись от непогоды в ближайшем к стоянке пабе и напились до полной неспособности исполнять свои профессиональные обязанности.
Это вполне заурядное происшествие положило начало целому социокультурному институту.
Логотип Evening Standard недвусмысленно намекает на лондонскую прописку газеты: такая же крылатая фигурка купидона украшает фонтан на Пикадилли-сёркус. Вот только и купидон на самом деле не купидон, да и фонтан вторичен; в первую очередь это памятник видному филантропу викторианской эпохи.
Born in America, in Europe bred,
In Africa travell’d, and in Asia wed,
Where long he liv’d and thriv’d; in London dead
Much good, some ill, he did; so hope all’s even
And that his soul, thro’ mercy’s gone to Heaven
You that survive, and read this tale, take care
For this most certain exit to prepare:
Where blest in peace, the actions of the just
Smell sweet and blossom in the silent dust.
Родился в Америке, в Европе вырос,
Бывал в Африке, а в Азии женился,
Жил много лет и процветал. В Лондоне умер.
Сделал много хорошего, хотя и был не без греха,
Но, надеемся, одно другое уравновесило
И, благодаря милосердию, его душа отправилась на небеса.
Вы же, кто пока живы и читаете эти строки,
Готовьтесь к неминуемому уходу туда,
Где в благословенном покое деяния праведников
Цветут и благоухают в безмолвном прахе, —
гласит эпитафия на надгробье Элайху Йеля (1649-1721) на погосте приходской церкви Рексема в Уэльсе. Богатая событиями жизнь покойного изложена здесь достоверно, однако главное его достижение не упомянуто.
В 1837 году скончалась Хэрриот Меллон. Судьба не послала ей долголетия, однако взамен щедро одарила любовной удачей: 60-летняя бывшая актриса умерла герцогиней Сент-Олбанс — спасибо второму мужу — и распорядительницей состояния своего первого супруга — Томаса Куттса, владельца одноименного банка для богатых и знаменитых, включая британскую королевскую фамилию.
По решению Хэрриот куттсовское наследие должно было вернуться в семью. С падчерицами она не ладила с самого начала, а потому обратила свои взоры на внуков. Трудяга и идеалист Дадли Куттс Стюарт, бывший одно время главным кандидатом в наследники, лишил себя дедушкиных денег, опрометчиво женившись на иностранке, да еще и племяннице Наполеона Бонапарта к тому же.
В итоге завещание герцогини повергло всех в полное изумление — £1.8 миллиона (около £200 миллионов с поправкой на инфляцию) достались ее внучке Анджеле Бёрдетт на отнюдь не драконовских условиях: взять фамилию дедушки-банкира и не ходить замуж за иноземцев. Так 23-летняя девушка на выданье в одночасье стала самой богатой женщиной в Англии после королевы и вполне предсказуемо обрела особую привлекательность для искателей семейного счастья безотносительно всех прочих своих достоинств.
Дэвид и Виктория Бекхам, назвавшие детей по имени мест, где те были зачаты, в своих претензиях на оригинальность — сознательно или нет — наследовали жившим в XIX веке соотечественникам Уильяму и Фрэнсис Найтингейлам. Те, поженившись в 1818 году, отправились в затяжное свадебное путешествие по Европе, плоды которого не заставили себя долго ждать — в следующем же году в Неаполе у них родилась дочь, названная, как и основанный греками город, где она появилась на свет, Партенопой, а год спустя в семействе случилось очередное пополнение — младшую дочь окрестили Флоренс в честь столицы Тосканы, где Найтингейлы находились в тот момент.
В июне 1830 года Алексис Сойер в очередной раз поменял работу. К своим 20 годам сын разорившегося провинциального бакалейщика уже успел поработать в одном из не самых захолустных парижских ресторанов, где, будучи еще 17-летним юнцом, за считанные месяцы вырос от рядового кухмистера до шефа с 12 поварами в подчинении. Теперь он стал помощником шеф-повара принца де Полиньяка.
Франция, однако, переживала свои далеко не лучшие времена. После разгрома Наполеона монархия была восстановлена, но сильно ограничена в правах. Однако в августе 1829 года правивший страной Карл X назначил де Полиньяка главой министерства иностранных дел и заодно премьер-министром, а 25 июля следующего года они совместными усилиями распустили парламент, покончили со свободой прессы, изменили избирательное законодательство и назначили новые выборы. Де Полиньяк решил отпраздновать это дело шикарным банкетом.
К концу XII века три главных института лондонского района Смитфилд — мясной рынок, церковь святого Варфоломея и одноименная больница — уже крепко стояли на ногах. Невероятно, но факт: всем троим удалось без особых потерь дожить до третьего тысячелетия.
Церковь святого Варфоломея — одна из старейших приходских церквей Лондона. Ей посчастливилось пережить разгон монастырей при Генрихе VIII, избегнуть пламени Великого пожара 1666 года и не попасть под немецкие бомбежки во время последней войны. Ее отцом-основателем стал Раэри, любимый не то шут, не то министрель Генриха I. Считается, что на духовные подвиги королевского фаворита подвигла цепь трагических смертей — сначала супруги монарха королевы Матильды, последовавшей за ним два года спустя гибели наследника престола принца Вильгельма (он утонул), а затем кончины родного и сводного братьев и сестры самого Раэри.
По дороге в Рим променявший шутовской колпак на скромный наряд паломника Раэри захворал. Лежа в малярийном бреду, он молил Бога о спасении своей жизни, обещая взамен основать по возвращении в Лондон больницу для бедных. Как вы уже догадались, его молитвы были услышаны. По дороге домой Раэри было видение: явившийся пред его очи святой Варфоломей пообещал помощь в трудах и сообщил, что уже выбрал место для будущего храма в свою честь в Смитфилде.
Крестовый поход Томаса Барнардо против детского бродяжничества стал одним из самых известных социально ориентированных начинаний второй половины XIX века. За относительно короткий промежуток времени – каких-то 40 лет, — начав без чьей-либо поддержки, он собрал 3 с четвертью миллиона фунтов стерлингов пожертвований, создал сеть разнообразных, доселе невиданных учреждений для бездомных, нуждающихся и больных детей и спас не менее 60 тысяч брошенных на произвол судьбы мальчиков и девочек.
17 сентября 1944 года союзные войска начали Голландскую операцию. Ее составной частью стала знаменитая битва при Арнеме, в которой особенно отличился майор парашютно-десантного полка Дигби Татэм-Уортер. Во время одного из боев, когда над его ротой нависла угроза потери позиций, бесстрашный офицер повел своих бойцов в атаку против немецких танков… с котелком на голове и зонтиком в руке! Совершенно обескураженный противник отступил. Вечно забывавший пароль Дигби ходил в бой, непременно вооружившись зонтом, чтобы его, не дай бог, не приняли за врага. И вообще, как он сам говорил, отвечая докучливым любопытствующим: «А вдруг дождь?»
В лондонском Блумзбери есть необычный парк – взрослым вход в него разрешен лишь в сопровождении ребенка. До 1935 года здесь находился Воспитательный дом, основанный человеком по имени Томас Корам.
Работает на WordPress & Автор темы: Anders Norén