В 1848 году приятели и художники-единомышленники Уильям Хольман Хант, Джон Эверетт Милле и Габриэль Чарльз Данте Россетти объявили миру, что отныне они — братство прерафаэлитов. С тех пор свои работы они подписывали тремя буквами P.R.B. (The Pre-Raphaelite Brotherhood). Примерно тогда же 20-летний главный идейный вдохновитель братства изменил свое имя на Данте Габриэль Россетти, под которым и вошел в анналы истории искусства.
Сын итальянского патриота, политического активиста, вынужденного жить в изгнании в Лондоне, и большого поклонника Данте, Габриэль уже в раннем детстве поражал окружающих своими талантами. В нагрузку к художественной и литературной одаренности, однако, прилагался исключительно неусидчивый и, как стало понятно со временем, неуживчивый характер. Формального образования наш герой так и не получил, бросив от скуки сначала Академию рисунка Генри Сасса, а потом и Античную школу при Королевской академии художеств, после чего пошел в ученики к Форду Мэдоксу Брауну.
Вскоре после создания Братства приятели-художники в лавке одной из лондонских модисток обнаружили рыжеволосую красавицу Элизабет Сиддал. Она стала их музой и новым идеалом женской красоты — на смену сентиментальным женщинам-девочкам (главной представительницей данного типа и эталоном для подражания была, разумеется, королева Виктория) пришли т.н. stunners (термин, изобретенный Россетти) — независимые и чуждые условностей леди, исполненные чувственности и не стесняющиеся этого.
Однако всепоглощающее эго Россетти, ставшее притчей во языцех, ранив многих, убило Элизабет.
Вопреки тогдашним представлениям о нравственности влюбленные вскоре начали жить вместе, а в 1851 году художник и поэт сделал своей музе предложение. Впрочем, с женитьбой он тянул аж до 1860 года, когда под напором друзей, беспокоившихся за буквально на глазах угасающую от туберкулеза Лиззи, все-таки согласился оформить их отношения официально. Вскоре Элизабет забеременела. Весной следующего года она родила мертвую девочку.
К боли несостоявшегося материнства примешивались мучения небезосновательных подозрений насчет ветреного супруга. 10 февраля 1862 года, вернувшись домой после уроков, Россетти обнаружил свою жену лежащей без сознания в постели. Рядом на столике валялся пустой пузырек от настойки опия. Попытки вернуть Лиззи к жизни успехом не увенчались.
Элизабет Сиддал похоронили в семейном склепе Россетти на Хайгейтском кладбище. Перед тем как гроб был заколочен, Россетти спрятал под роскошными волосами покойной жены записную книжку с посвященными ей стихотворениями. Семь лет спустя поэт решил вернуться к работе над ними — однако, память его подвела. Тогда под покровом ночи гроб с телом Лиззи, которое, как говорят, прекрасно сохранилось, был вскрыт, заветная книжечка извлечена, стихи успешно опубликованы. В следующем году Россетти закончил самый известный портрет своей жены и музы «Беатриче Благословенная» (Beata Beatrix).
© Галерея Тейт, Лондон
В отчаянной попытке заполнить образовавшийся в его сердце после смерти жены вакуум Россетти окружил себя животными. В его зверинце на Чейни Уолк в Челси перебывали собаки всех мастей и размеров, шакалы, попугаи, сурки, кенгуру, енот, сова, броненосец, лама, зебра и павлин. Последний производил столько шума, что впоследствии хозяева дома отдельной строкой в договоре найма прописывали запрет на содержание этих птиц.
Но главной любовью Россетти были вомбаты. Долгие годы он ходил любоваться на них в Лондонский зоопарк — и таскал с собой друзей, от которых едва ли не требовал столь же восторженного отношения к этим сумчатым, — пока наконец в 1869 году не обзавелся своим собственным.
Новый питомец был назван Топом. Так не отличавшийся деликатностью Россетти обыграл прозвище своего друга и товарища по Братству Уильяма Морриса (Топси), с чьей женой у него как раз был роман. Топ сразу же стал полноправным хозяином дома: спал на обеденном столе, ел соломенные шляпки приглашенных в гости дам, жевал брючины джентльменов, а однажды слопал целый ящик специально купленных для гостей (сам Россетти не курил) дорогих сигар.
Ставший для нашего героя настоящим идолом вомбат Топ не был обойден и вниманием его друзей-художников, которые запечатлели удивительного зверя в многочисленных рисунках.
К сожалению, все привязанности Россетти оборачивались трагедией: вомбаты легко могут прожить в неволе от 15 до 20 лет, вечно болевший Топ протянул всего два года. Его хозяин был безутешен.
Не оставляли Россетти и угрызения совести за смерть Лиззи. Некогда жуир и бонвиван, он стал угрюмым слепнущим нелюдимом, страдавшим от головных болей и бессонницы, с которой пытался бороться с помощью смешанного с виски (для улучшения вкуса) хлорала.
К этому добавилась обостренная чувствительность к малейшей критике. В октябре 1871 года в The Contemporary Review появилась разгромная статья поэта Роберта Бьюкенена, в которой тот обвинял Россетти, Свинбурна, Морриса и других прерафаэлитов в декадентстве, моральной безответственности и зацикленности на чувственном и плотском. Разразился громкий публичный скандал, длившийся несколько месяцев. В результате всей этой нервотрепки у Россетти начались галлюцинации и бред. 8 июня 1872 года он попытался уйти из жизни точно так же, как за 10 лет до этого сделала Лиззи.
Друзья вытащили его буквально с того света, но последний десяток лет своей жизни он влачил исключительно жалкое существование — одержимый параноидальными настроениями, окончательно стал затворником, злоупотреблял алкоголем и хлоралом и страдал все усугубляющейся депрессией.
Данте Габриэль Россетти умер в пасхальное воскресенье 9 апреля 1882 года в Бирчингтоне. Когда в 1869 году вскрывали могилу Лиззи, обнаружилось, что ее чудесные рыжие волосы продолжали расти и после смерти, заполнив собой весь гроб. Затеянная им самим авантюра произвела на Россетти такое сильное впечатление, что он завещал кремировать свой труп и похоронить его отдельно. Его прах покоится на одном из церковных погостов приморского городка, где оборвалась жизнь одного из самых ярких художников и поэтов викторианской Англии.
Добавить комментарий