Первое упоминание церкви Сент-Джеймс-Гарликхайт (St James’s Garlickhythe) обнаруживается в завещании аж XII века, однако, почти наверняка она стоит тут еще со времен англосаксов.
Будучи посвященной апостолу Иакову, она входила в знаменитый паломнический маршрут, заканчивавшийся в Сантьяго де Компостелла, где в 813 году были обретены нетленные мощи погибшего за без малого восемь столетий до этого мученической смертью святого.
Ламбетский дворец на южном берегу Темзы — далеко не самый известный из лондонских дворцов. Это столичная резиденция архиепископа Кентерберийского. Его предшественники жили и работали здесь аж с XII века.
Чтобы попасть сюда, визит надо планировать сильно заранее и билеты покупать на особом сайте. Мне повезло: в тот день, на который у меня был куплен билет на экскурсию, таких любопытных, как я, набралось всего 15 человек, и нам было любезно разрешено фотографировать внутри дворца, но с одним условием — внимательно слушать экскурсовода.
В общем, времени на съемку было в обрез, поэтому запечатлеть удалось, увы, не все, хотя все самое интересное в кадр попасть успело. Предлагаю вашему вниманию небольшой фоторепортаж с историческими комментариями.
Взрывной рост населения Лондона в первой половине XIX века — с миллиона в 1801 году до двух с половиной в 1851-м — породил массу проблем, одной из которых стала перенаселенность церковных погостов. Одно за другим стали открываться временные некрополи на тогдашних окраинах города — Kensal Green, West Norwood, Abney Park, Brompton, Nunhead, Tower Hamlets и Highgate. Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. «Великолепная семерка» по-прежнему существует — уже в черте города, — на некоторых из них даже до сих пор проводятся захоронения.
Окончательное решение мрачного вопроса предложили два Ричарда — Броун и Спри.
Их идея заключалась в том, чтобы хоронить покойников на расстоянии около 37 километров от городской черты, куда никакая урбанизация не добралась бы и через сто лет, а доставлять их туда с помощью самого передового на тот момент транспортного средства — паровоза. Подходящий участок земли нашелся близ Уокинга в графстве Суррей. По расчетам Броуна, здесь должно было хватить места для миллионов тел на ближайшие 350 лет.
В начале XVIII века Чизик был небольшой прибрежной деревушкой к западу от Лондона, популярной у состоятельных семейств «дачной» местностью. Среди прочих здесь стоял и скромный домик второго графа Берлингтона.
В 1704 году граф скончался, завещав все титулы и обширные владения своему 9-летнему сыну Ричарду Бойлю. К тому времени как Чизик Хаусу перевалило за сотню лет, третий граф Берлингтон был в самом разгаре жизненных и творческих сил и решил вдохнуть новую жизнь в семейную реликвию, призванную показать соотечественникам, как надо строить правильно.
Собор святого Павла, Лондон © Анастасия Сахарова
Вестминстерский зал приемов – самая старая часть Парламента и, по сути, единственный фрагмент старого Вестминстерского дворца, сохранившийся в практически неизменном виде. Он был построен в 1097 году при сыне Вильгельма Завоевателя Вильгельме II, больше известном как Вильгельм Рыжий. Его изумительной красоты свод размерами 20.7 на 73.2 метра является самым крупным среди своих средневековых деревянных собратьев в Северной Европе. Правда, сам король в ответ на чье-то восхищенное замечание ответил:
Да это всего-навсего жалкая клетушка по сравнению с тем, чего мне действительно хотелось».
До недавних пор считалось, что навыков и умений мастеров XI века было недостаточно, чтобы соорудить свод таких размеров без какой бы то ни было опоры. Веками велись поиски оснований поддерживавших его колонн. Искали сначала каменные, а когда убедились, что не найдут, предположили, что колонны были из дерева, которое со временем превратилось в труху. Современные же исследования доказали, что никаких опор никогда и не было. Каким образом удалось совершить это архитектурное чудо – мы, вероятно, никогда уже не узнаем.
Еще каких-то 30 лет назад Флит-стрит была центром газетной индустрии Великобритании и до сих пор несмотря на все перемены остается цитаделью британской прессы, которую часто называют ее именем, так же как Уолл-стрит в Нью-Йорке стала нарицательным именем всего фондового рынка США.
Первой ласточкой стала Daily Courant, первая в стране ежедневная газета, которую 11 марта 1702 года в помещении над пабом «Белый олень» начала издавать Элизабет Моллет. Вслед за ней меньше чем за столетие были основаны такие столпы британской прессы как The Observer, первая в мире воскресная газета (1791), и The Daily Universal Register (теперь The Times, 1785), за ними последовали Guardian (1821), Daily Mail (1896), Sunday Times (1822), Daily Telegraph (1855) , Financial Times (1888), Daily Express (1900) и Daily Mirror (1903). Со временем на Флит-стрит потянулись и новостные агентства.
Однако к началу 1980-х британский газетный бизнес подошел не в лучшей форме. Владельцам газет не нравились т.н. «испанские практики» профсоюзов (к ним относится, например, возможность ухода с работы до окончания рабочего дня при досрочном выполнении плана). Их сотрудники же сопротивлялись попыткам введения гибкого графика работы, политике отказа от забастовок, новым технологиям и неизбежному концу «закрытого цеха». Национальные газеты по-прежнему печатались трудоемким линотипным методом, хотя уже был доступен электронный набор. Однако благодаря поправкам в профсоюзное законодательство, внесенным правительством консерваторов, газетные боссы могли уже практически не считаться с профсоюзами, а значит нанимать работников со стороны и использовать новые технологии, что привело к резкому снижению затрат.
24 января 1986 года около 6000 работников газет объявили забастовку после провала переговоров с принадлежавшей Руперту Мердоку News International, руководившей группой газет Times и News. Однако они не знали, что Мердок уже построил и тайком оборудовал по последнему слову техники типографию в Уоппинге. Когда началась забастовка, он за одну ночь перевел туда все производство. Всего несколько месяцев спустя газетный динозавр по имени Флит Стрит испустил дух. К 1989-му году, последовав примеру Мердока, отсюда съехали все национальные издания. А вот святая Брида, приходская церковь журналистов, осталась. О ней – наш сегодняшний рассказ.
Здесь похоронен автор «Потерянного рая» Мильтон © Анастасия Сахарова
Город греха
Как известно, до 1749 года единственным мостом через Темзу был Лондонский мост, одним концом упиравшийся в Саутворк, а другим — в Сити. Что за место был этот Саутворк, прибывавшим в город путешественникам становилось ясно примерно за полмили до переправы, где в густых зарослях казнили воров и карманников, оставляя трупы висеть на деревьях в назидание прочим.
«Городом греха» Саутворк стал в силу своего географического положения и политики властей: все, кого изгоняли из Лондона, селились именно здесь. Так, при Эдуарде I в городе проводились массовые «чистки», в ходе которых из Лондона выдворили множество женщин легкого поведения, в основном фламандок. Они нашли убежище в Саутворке, где их никто не трогал, если они воздерживались от ношения минивера — меха пятнистого горностая и кандейла — тонкого шелка. С них-то и начались печально знаменитые саутворкские бордели.
Господи, ты знаешь, как занят я буду сегодня. И если я не вспомню о тебе, ты обо мне не забывай»
— эти слова сэра Джейкоба Астли, произнесенные им перед битвой при Эджхиле в 1642 году, замыкают в кольцо основание памятника перед северным фасадом Королевского военного госпиталя в престижном лондонском Челси. Чтобы стать челсийским пенсионером, болеть необязательно: «госпиталь» — от латинского hospitalis, что значит «странноприемный, гостеприимный».
Работает на WordPress & Автор темы: Anders Norén