Музей
Хорнимана на юго-востоке Лондона, в
холмистом Форест Хилле, откуда открываются
изумительные виды на город, обладает
исключительной прелестью. Где еще в
британской столице вы найдете под одной
крышей аквариум, питомник бабочек,
библиотеку, лекторий, этнографическую
экспозицию, посвященный живой природе
зал в духе провинциального краеведческого
музея с элементами кунсткамеры и
совершенно умопомрачительную коллекцию
музыкальных инструментов? И ради этого
сюда стоит приехать хотя бы раз.
Даже будучи поглощенным
жадной до квадратных километров
метрополией, Далвич продолжает оставаться
деревней в лучшем смысле этого слова:
жизнь течет здесь размеренно, как и
подобает оплоту благополучия и
респектабельности. Тем более удивительно
обнаружить в этих краях музей с собранием
живописи мирового уровня, полюбоваться
которым на склоне лет приходили мистер
Пиквик, по воле автора поселившийся в
Далвиче, и Ван Гог, в 1873 году пешком (!)
проделавший путь из центра Лондона и
обратно. Далвичская картинная галерея
по большому счету — случайный результат
событий, имевших место за тысячи миль
отсюда.
Главная аллея кладбища Бромптон (C) Анастасия Сахарова
Где еще и рождаться городским легендам, как не на кладбище? Лондонский некрополь Бромптон не исключение. Среди более чем 35 тысяч надгробных памятников, некоторые из имен на которых гулявшая здесь когда-то Беатрис Поттер позаимствовала для персонажей своих книг, особняком стоит внушительных размеров гранитный мавзолей в египетском стиле с обрамляющей входную дверь бамбуковой рамой и многочисленными скарабеями — символами возрождения в загробной жизни. По официальной версии, здесь покоится тело Ханны Кортой и двух ее дочерей. Согласно же городской легенде, это никакая не усыпальница, а самая что ни на есть машина времени.
Созданный в 1953 году по случаю коронации Елизаветы II, топиарий в Холл Плейс в лондонском округе Бексли представляет собой геральдический бестиарий — от льва и дракона до единорога и гриффона (С) Анастасия Сахарова
Эндрю Снейп был,
как говорится, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Этот довольно знаменитый в свое
время человек сочетал в себе ипостаси кузнеца при дворе Карла II, признанного знатока лошадиной анатомии, и,
как это ни странно, девелопера. В 1670 году он тихой сапой прибрал к рукам
кусок земли к западу от Гринвичского парка и построил на нем три дома.
Рейнджерс-хаус (С) Анастасия Сахарова
Один из них стоял на месте сегодняшнего Рейнджерс-хауса, которому он уступил место в 1722-23 гг. по воле тогдашнего владельца, вице-адмирала Фрэнсиса Хозье. В течение последующих двух столетий особняк сменил немало владельцев, включая лорда Честерфилда, едва ли не каждый из которых посчитал нужным внести свою лепту в его облик. В 1807 году под его крышей поселилась сестра короля Георга III Августа, вдовствующая герцогиня Брауншвейгская, чтобы быть рядом со своей дочерью Каролиной.
Годом раньше мятежная принцесса Уэльская была назначена смотрителем королевского парка в Гринвиче (английское название должности — Ranger of Greenwich Park). Это была, разумеется, чистой воды почетная синекура, к которой прилагалась жилплощадь — в данном случае, Куинс-хаус. Находясь, однако, в весьма плачевном состоянии, для проживания он не годился, и Каролина поселилась в Монтегю-хаусе. Когда последний был снесен, официальной резиденцией смотрителя Гринвичского парка стал краснокирпичный особняк покойного вице-адмирала Хозье.
Мементо мори из коллекции Юлиуса Вернера (C) The Trustees of the Wernher Collection
В 1897 году королева Виктория передала Рейнджерс-хаус Лесной комиссии в обмен на реставрацию Кенсингтонского дворца, а пять лет спустя его купил Совет Лондонского графства. Послужив самым разным местным нуждам — от офиса и чайной до выставочного зала, — в 1986-м особняк оказался в руках «Английского наследия» (English Heritage), в чьем ведении находятся значимые исторические памятники страны. А полтора десятилетия спустя на продажу была выставлена одна из лучших частных коллекций в Британии. 650 предметов искусства по всей вероятности разлетелись бы по всему свету, если бы «Английское наследие» не придумало взять их в долгосрочную аренду на 125 лет и выставить в пустовавшем Рейнджерс-хаусе. Покойный Юлиус Вернер, вероятно, сильно удивился бы, увидев свое собрание «великолепно безобразных» (‘splendidly ugly’), как он их называл, артефактов в стенах дома, где он даже ни разу не бывал.
Несмотря на то что с момента смерти Уинстона Черчилля 24 января 1965 года прошло более полувека, в регулярно проводимых конкурсах на звание самого великого британца всех времен большинство людей неизменно отдают свой голос ему. И, разумеется, народная тропа в Чартуэлл, расположенное сразу же за London Orbital (наш аналог МКАДа) бывшее поместье семейства Черчиллей, давно и, видимо, надолго превратилась в оживленную магистраль, где не протолкнуться от поклонников харизматичного «английского бульдога».
… и будут псы лизать твою кровь, как лизали они кровь Ахава»,
— прозвучало из уст францисканского монаха, пытавшегося вразумить закоренелого грешника Генриха VIII, который едва ли принял предостережение всерьез. Однако 12 лет спустя пророчество сбылось: по дороге из Лондона, где окончился земной путь одного из самых одиозных английских монархов, в Виндзор траурный кортеж остановился на ночь в заброшенном Сионском аббатстве; гроб дал течь и, прежде чем вызванные на подмогу плотники успели исправить во всех отношениях неприятную ситуацию, набежавшие на запах мертвой плоти собаки исполнили монашье предсказание. Правда, теперь мысли тех, кто был в курсе столь интимных подробностей жизни короля, были обращены к его пятой супруге Катерине Говард: дескать, таким образом она отомстила бывшему мужу, отправившему ее на плаху. На Генрихе лежал — среди прочих — и другой тяжкий грех — разорение монастырей, в том числе и той обители, что когда-то стояла на месте теперешнего Сайон Хауса.
В северном Уэльсе все замечательно — пейзажи, люди, история. Но лучше всего знаете что? Железные дороги. Но не простые, а т.н. heritage. Это старые ветки, которые в какой-то момент оказались заброшены, а потом усилиями волонтеров восстановлены во всем своем былом великолепии.
Клаф Уильямс-Элис был архитектором не столько по образованию (в архитектурной школе он проучился всего 3 месяца), сколько по призванию. (А еще он был внуком Джона Уайтхеда Гривза.) И была у него мечта построить исключительной красоты городок на острове. Правда, островов, бывших ему по карману, не нашлось и валлийскому мечтателю пришлось удовольствоваться довольно запущенным, хотя и весьма живописным участком земли неподалеку от Портмадога.
Есть люди, которые путешествуют с чувством, с толком, с расстановкой. Они бронируют билеты и гостиницы за полгода, экономя на этом немало денег, составляют подробный план-маршрут поездки, заранее перелопачивают весь интернет и кучу путеводителей, так что до места назначения добираются, зная его уже лучше местных жителей.
А есть такие, как мы — беспечные апологеты авося, которые, отправляясь в дорогу, знают лишь название конечного пункта и как туда добраться. Распечатка подтверждения сделанного в последний момент бронирования позволяет надеяться, что без крыши над головой на предстоящую неделю стихийные путешественники все-таки не останутся, а стопка непрочитанных путеводителей — глядишь и окажется полезной.
Наши познания об Уэльсе исчерпывались стандартным набором — принц Уэльский, гора Сноудон, замок Карнарвон, — к которому, уже не помню как, присоседилась самая длинная тарзанка в Европе. В общем, мы не знали о нем более-менее ничего, и минувшая неделя стала для нас временем великих географических и не только открытий, которыми я с удовольствием поделюсь с вами.
