Среди миллионов людей, для которых Первая мировая стала настоящим испытанием, были в том числе и хирурги. По преимуществу окопный характер противостояния сделал особо уязвимой солдатскую голову, а новые виды оружия стали причиной ранений невиданной прежде тяжести. Обычные пули по степени причиняемого вреда не шли ни в какое сравнение со шрапнелью, которая превращала лицо раненого в кровавое месиво.
Восстановление человеческого облика с помощью пересадки кожи — идея не новая. Так, в Индии хирурги столетиями занимались ринопластикой, выкраивая новые носы для своих пациентов из кожи лба и щек. В XIX веке их французские и немецкие коллеги достигли значительных успехов в пересадке кожи с одной части тела на другую. Вот только эстетическая привлекательность конечного результата даже известных своей рафинированностью французов волновала мало.
Изменения к лучшему начались с появлением на сцене европейской хирургии человека, который считал, что вооруженный скальпелем врач должен быть подобен скульптору, а не только водопроводчику. Звали его Гарольд Гиллис (1882-1960).
Гарольд родился в довольно состоятельной семье, что позволило мальчику из Новой Зеландии приехать в Англию и поступить в Кембриджский университет. Когда позднее его спрашивали, почему он выбрал медицину, наш герой отвечал:
Думаю, это было как-то связано с тем, что два моих брата были юристами» (“I think it was something to do with my having two brothers who were lawyers.”).
![](https://curiouslondonguide.com/wp-content/uploads/2019/10/gillies-al-cambridge.jpg)
Ему было 32, когда разразилась Первая мировая. Не дожидаясь повестки из военкомата, Гиллис вступил в Красный Крест и был отправлен в Бельгию. Пара случайных встреч по дороге на фронт навсегда изменила его жизнь и профессиональную карьеру. В Булони он познакомился с Огюстом Валадье, экспериментатором в области пересадки кожи и создателем особой медсанчасти, занимавшейся челюстными ранениями. Другой новый знакомый дал ему почитать немецкую книжку на эту же тему, картинки в которой произвели на нашего героя неизгладимое впечатление.
Приняв решение посвятить себя лицевой хирургии, Гиллис отправился в Париж искать встречи с ведущим хирургом тогдашней Европы Ипполитом Морестеном. Последний принял его весьма любезно и даже разрешил посмотреть, как он оперирует пациента с раком лица, но только один раз — тогда, как и сейчас, далеко не все были готовы делиться своими профессиональными секретами.
![](https://curiouslondonguide.com/wp-content/uploads/2019/10/Harold-Gillies-Antony-Wallace-Archive-of-the-British-Association-of-Plastic-Reconstruction-Surgeons.jpg)
Маленькая победоносная война, на которую рассчитывали все без исключения стороны конфликта, обернулась многолетним сидением в окопах и чудовищными человеческими жертвами. Предвидя такой поворот событий, Гиллис добился создания особого отделения при Кембриджском военном госпитале в Олдершоте. Чтобы солдаты с лицевыми ранениями сразу же доставлялись туда, где их ждала команда специалистов, он на собственные деньги напечатал ярлыки вроде багажных и отнес их в Военное министерство с просьбой отправить в полевые госпитали во Франции. Несколько недель спустя в Олдершот стали поступать первые раненые.
Выделенных Гиллису и его команде 200 коек вскоре стало катастрофически не хватать, и в 1916 году в Сидкапе был основан специализированный госпиталь (теперь больница королевы Мэри). За девять лет существования через него прошли более пяти тысяч раненых.
![](https://curiouslondonguide.com/wp-content/uploads/2019/10/hdg-display-02-723x1024.jpg)
Таких страшных увечий медицина еще не видела, а потому и не знала толком, что с ними делать. Работать приходилось наощупь, методом проб и ошибок создавая по сути новое направление в хирургии, где эстетика шла рука об руку с функциональностью. В отсутствие антибиотиков — Александр Флеминг обнаружит их лишь в 1928 году — медицинские эксперименты были особенно рискованны.
![](https://curiouslondonguide.com/wp-content/uploads/2019/10/pedicle-tube.gif)
Однако доктору Гиллису сопутствовала удача. Среди его инноваций, ставших со временем повсеместной практикой, самым значительным считается т.н. pedicle tube (как ни старалась, найти русский перевод этого термина я не смогла). Как это часто бывает с открытиями, это было сделано случайно. 3 октября 1917 года в госпиталь в Сидкапе поступил моряк Уильям Викарадж. Он стал жертвой взрыва кордита на военном судне «Малайя». Его веки и нижняя губа были вывернуты наизнанку, а от носа остался лишь бесформенный выступ. Кожу для нового лица пациента взяли с его же груди, при этом нижняя часть вырезанного лоскута оставалась соединенной с телом для обеспечения кровоснабжения. Дополнительный приток крови осуществлялся за счет двух идущих от плеч полосок кожи (см. иллюстрацию). Поднимая их, хирург заметил, что их края так и норовят свернуться. И тут его осенило: а что, если воспользоваться этим, сшить края вместе и создать таким образом трубочку (ту самую непереводимую pedicle tube) из живой материи? Блестящая догадка увенчалась феноменальным успехом: она не только снизила инфекционные риски, но и повысила шансы на то, что изувеченное лицо сможет обрести хотя бы прежнюю узнаваемость.
Гарольд Гиллис был не только выдающимся хирургом, но еще и первоклассным гребцом, игроком в гольф, профессионального уровня скрипачом и художником. Последнее сыграло, пожалуй, решающую роль в его медицинской практике. Так, он был первым хирургом, который делал зарисовки пред- и послеоперационной стадий процесса реконструкции изувеченного лица. Непосредственно перед тем как взяться за скальпель, Гиллис проводил минимум час, представляя себе конечный результат хирургического вмешательства: погрузившись в себя, он наматывал километры по больничным коридорам, рисовал приходившие ему в голову варианты на бумаге, а затем разрезал их и складывал заново на манер мозаики. Иногда он вылепливал желаемый результат из воска, но обычно использовал для этих целей гипс.
![](https://curiouslondonguide.com/wp-content/uploads/2019/10/wax-teaching-model-1917.jpg)
В итоге порой плоды его трудов были столь совершенны, что ему приходилось доказывать их настоящесть, как это случилось с новым носом, созданным для валлийского гвардейца Дж. Маггса. Однако несмотря на бесспорные успехи и удачи, далеко не все из пациентов доктора Гиллиса смогли преодолеть психологические последствия ранения и вернуться к нормальной жизни. Некоторые весь остаток жизни прожили при госпитале, устроившись, например, ночными сторожами во избежание любопытных, а то и исполненных отвращения взглядов при свете дня.
![](https://curiouslondonguide.com/wp-content/uploads/2019/10/Jean-Dawnay-Getty-Images-1024x640.jpg)
После окончания войны поток пациентов с боевыми ранениями постепенно иссяк, и Гиллис занялся решением проблем мирной жизни, основав частную клинику в Лондоне. Одной из его пациенток была Джин Доней. 4-летней девочкой она стала жертвой дорожного происшествия, в результате которого верхняя половина ее лица была обожжена кипящей смолой и битумом. Гарольд Гиллис сотворил настоящее чудо: повзрослев, Джин стала ведущей моделью модного дома «Кристиан Диор» и вышла замуж за князя Голицына.
![](https://curiouslondonguide.com/wp-content/uploads/2019/10/harold-gillies-1.jpg)
В это же время, в 1930-е годы, к услугам Гиллиса стали обращаться и те, у кого с внешностью все было в полном порядке, но кому данного природой было мало — светские львицы, кинозвезды, артисты театра. Одним нужна была подтяжка лица, других не устраивал размер груди, третьих — пол. Подобные манипуляции с собственным телом порицались обществом, и, если операция по смене пола двух сестер-пожарных увенчалась полным успехом и преображенные огнеборцы без труда вписались в социум в качестве братьев, то в случае с обратным превращением, считающимся первым в истории, Гиллису пришлось оставить свои достижения в секрете.
Он продолжал оперировать и делиться своими знаниями с коллегами до самой смерти, в то же время не забывая о своих давних увлечениях — живописи, гольфе и рыбной ловле. Однако в Историю он навсегда вошел как отец пластической хирургии.
Добавить комментарий