Какой же праздник без музыки?! И Рождество не исключение. Рождественские гимны — такой же непременный атрибут главного праздника года, как елка и индейка. Церковь,  прибрав к рукам народные гуляния, посвященные зимнему солнцестоянию, облагородила их и наделила новым смыслом. Развеселые языческие песенки сменились исполнявшимися духовенством хоралами на непонятной простым смертным латыни. Народ такой заботы не оценил, Рождество отмечал вяло, главным образом ходя по домам и распевая всякую похабщину. (Воспоминаниями о ряженых, собирающих праздничную дань с соседей, проникнута песенка неизвестного автора XVI века We Wish You a Merry Christmas.)

В XIII веке Церковь в лице Франциска Ассизского повернулась, наконец, лицом к пастве. Языческое наследие предполагалось победить с помощью пьес о появлении на свет Христа под аккомпанемент религиозной музыки, но на человеческом языке. Новые песни о главном сразу же стали хитами и ушли в народ, где воссоединились с плясками и хороводами (таково буквальное значение слова ‘carol’, «рождественский гимн»).

Разумеется, одобренным Церковью репертуаром дело не ограничилось. Отдельные произведения народного творчества к собственно Рождеству отношения не имели, как, например, песенка The Twelve Days of Christmas (12 дней Рождества), которая исполнялась в последний день святок и была, по сути, игрой-запоминалкой. Тот, кто в свою очередь сбивался и не мог вспомнить все ранее упомянутые в песне подарки, должен был заплатить фант.

Несмотря на сугубо мирской характер текста, некоторые смогли-таки отыскать в нем зашифрованные религиозные образы вроде Старого и Нового Завета в двух горлинках или десяти заповедей в соответствующем числе прыгающих господ.

Став народным достоянием, рождественские песенки зажили своей жизнью, порой меняясь до неузнаваемости, как это случилось с Hark! The Herald Angels Sing (Вести ангельской внемли). Она была написана в 1739 году Чарльзом Уэсли и начиналась словами:

Hark how all the welkin rings        Внемли, небеса поют

Glory to the King of Kings.              Славу всех царей Царю.

20 лет спустя коллега Уэсли по миссионерскому цеху Джордж Уайтфилд опубликовал новый вариант гимна с измененными начальными строчками:

Hark, the herald angels sing          Вести ангельской внемли

Glory to the new-born King!          Царь родился всей земли!

Уэсли такие вольности в обращении с его текстом совершенно не понравились, и он снял с себя всякую ответственность за подобный «нонсенс». Однако в любом сборнике гимнов автором Hark! The Herald Angels Sing указан именно он. И Феликс Мендельсон (тот самый, который сочинил знаменитый «Свадебный марш»).

С последним совсем некрасивая история вышла. В 1840 году по случаю 400-летия книгопечатания он написал кантату «Гутенберг». Понимая, что, как только праздничное торжество отгремит, слова написанного к юбилею гимна будут заменены другими, более универсального содержания, композитор в одном из своих писем предельно ясно пишет: дескать, я не против, но, ради бога, ничего религиозного. Несколько лет спустя после смерти Мендельсона, когда тот уже ничего не мог возразить, английский музыкант Уильям Каммингс заметил, что слова Hark! the Herald Angels Sing отлично ложатся на мотив песни о первопечатнике. Так Мендельсон против воли стал автором одного из самых популярных рождественских гимнов.

Со «Славным королем Венцесласом» случилась еще более причудливая история.

У героя этой песни был реальный прототип. Звали его, правда, Вацлавом, и был он не королем, а герцогом Богемии. Нравы в Х веке оставляли желать лучшего, и бедному мальчику пришлось немало претерпеть на своем веку. Рано потеряв отца, он воспитывался мамой и бабушкой. Извечный конфликт между свекровью и невесткой усугублялся разногласиями на религиозной почве — одна была христианкой, в то время как другая придерживалась языческих верований. Язычество в итоге победило, задушив неуживчивую бабушку покрывалом. Правда, ненадолго. Достигнув совершеннолетия, Вацлав изгнал склонную к деспотизму родительницу из пределов своей вотчины.

После чего вступил на путь праведника. Щедрой рукой одаривал он всех нуждающихся. Почему он предпочитал делать это по ночам и босиком, видимо, навечно останется загадкой.

У Вацлава был брат, чье прозвище Болеслав Жестокий не предвещало ничего хорошего. Так оно и вышло: в 935 году с дружками он расправился с братом и стал герцогом. Для жителей Богемии наступили тяжелые времена, и они с особой ностальгией вспоминали старого доброго Вацлава, который вскоре был причислен к лику святых (он до сих пор является святым покровителем Чехии), а затем посмертно удостоился и королевского титула.

500 лет спустя в далекой Финляндии неизвестный автор сочинил бодрую песенку о приходе весны. Прошло еще 300 лет, и в 1853 году англичанин Джон Мейсон Нил откопал никому не известную финскую мелодию и в равной степени никому на Британских островах не ведомого  богемского святого и связал их узами Рождества. Почему? Бог весть. Вероятно, по той же причине, что подвигла его написать историю церковных скамей.

«Тихая ночь» (Silent night) — один из главных рождественских шлягеров — родом из Австрии. В 1816 году священник Йозеф Мор  написал стихотворение Stille Nacht! Heilige Nacht!, а два года спустя в Сочельник под гитарный аккомпанемент своего приятеля Франца Грубера они с хором исполнили новую песню в церкви святого Николая в Оберндорфе. На английский «Тихая ночь» была переведена 40 лет спустя. Всего рождественский хит был переведен на 140 с лишним языков, включая русский.

Что же до, пожалуй, самой известной из рождественских песен нерелигиозного содержания Jingle Bells, или, как она изначально называлась The One Horse Open Sleigh, то ее в 1850-х придумал Джеймс Л. Пьерпонт в качестве саундтрека к Дню Благодарения. В отличие от Silent Night всенародную популярность она обрела только десятилетия спустя.

В конце XIX века стараниями епископа Труро Эдварда Уайта Бенсона вконец опростившиеся колядки, исполнявшиеся к тому времени исключительно в пабах в качестве аккомпанемента к творившейся там в канун праздника вакханалии, были возвращены в лоно Церкви в рамках изобретенной им Christmas carol service. Так, во всяком случае, гласит легенда. И даже если вы не включаете телевизор, чтобы послушать традиционные ангельские песнопения в часовне кембриджского Кингс Колледжа, спастись от Silent Night, We Wish a Merry Christmas и иже с ними вам не удастся — с конца ноября и до начала января это главный лейтмотив жизни британцев.