Крестовый поход Томаса Барнардо против детского бродяжничества стал одним из самых известных социально ориентированных начинаний второй половины XIX века. За относительно короткий промежуток времени – каких-то 40 лет, — начав без чьей-либо поддержки, он собрал 3 с четвертью миллиона фунтов стерлингов пожертвований, создал сеть разнообразных, доселе невиданных учреждений для бездомных, нуждающихся и больных детей и спас не менее 60 тысяч брошенных на произвол судьбы мальчиков и девочек.
Обычный мальчишка
Томас Барнардо родился в 1845 году в семье скорняка и провел детство в родном Дублине. По признанию его брата Фредерика, он вовсе не был пай-мальчиком и уж тем более не был святым. Наоборот, был себе на уме, читал Вольтера и Руссо, «доставал» учителей, любил поспорить и отличался при этом красноречием, а в остальном был вполне обычным мальчишкой. Выпускные школьные экзамены он в итоге не сдал, и в 16 лет поступил в ученики к торговцу вином.
А незадолго до своего 17 дня рождения Томас стал евангелистом. Это было поворотное событие в жизни юноши: именно эта, сознательно выбранная им вера стала стержнем всей его последующей жизни и деятельности, источником вдохновения и силы, помогавшей ему в самые трудные моменты.
Буквально со дня обращения в новую религию – 26 мая 1862 года – Томас посвятил все, что мог, службе во славу Божью. Он начал вести уроки закона Божия в дублинской «школе для оборванцев» — так назывались тогда школы для бедных, навещать бедных и больных, а вскоре и вовсе, наслушавшись выступлений заезжего миссионера Хадсона Тейлора, решил выучиться на врача и отправиться с благородной миссией врачевателя в Китай.
Ист-эндский мессия
Впрочем, дальше Лондона, где он собирался получать медицинское образование, Томас не уехал. Едва поселившись неподалеку от Лондонского госпиталя, своей alma mater, юноша тут же развернул бурную миссионерскую деятельность, в которой тогдашний Ист-Энд, похоже, не сильно нуждался – пылкого проповедника не раз били.
Вообще, раздражение местных жителей можно понять. О каком боге может идти речь, когда кругом болезни, нищета, безработица и переполненные несчастными людьми трущобы?! Собственными глазами наблюдая эту мрачную картину, Томас понял, что он нужен прежде всего на Родине – и отказался от мысли ехать спасать китайцев. Бурная социальная активность, разумеется, была несовместима с учебой, и выпускные экзамены Барнардо сдал только в 1876 году.
А в 1867 году он открыл в Ист-Энде т.н. «школу для оборванцев», где дети 5-10 лет из бедных семей могли бесплатно получить базовое образование. Число учеников росло и росло, и через несколько лет Томас Барнардо арендовал несколько складов на берегу Риджентс-канала и переделал их в помещения для занятий – в результате в 1876 году открылась школа на Копперфильд-роуд, которая вскоре стала самой большой школой для бедных в столице. Помимо образования, посещавшие школу дети получали завтрак и обед. Эти «школы для оборванцев» заложили основы будущей системы обязательного школьного образования в Великобритании.
Однажды вечером один из учеников школы по имени Джим Джарвис устроил Томасу «экскурсию» по Ист-Энду с демонстрацией спящих на крышах детей.
Я осознал, — писал Барнардо позднее, — ужасную вещь: уделом этих детей была совершенная неприкаянность и нищета, и что они были почти наверняка одними из многих других, таких же. Казалось, рука самого Господа внезапно отдернула завесу, скрывавшую от моих глаз бессчетные невзгоды жалкой ребячьей жизни на улицах Лондона… То, что я увидел, было для меня откровением и посланием, картинкой, отпечатавшейся в моей памяти и преследовавшей меня до тех пор, пока единственным средством обрести покой не стало сделать что-то для них».
Результатом этого «культпохода» стал открытый в 1870 году первый приют для мальчиков, где они не только жили, но и обучались навыкам работы по металлу, столярному и сапожному мастерству, что гарантировало им работу, а значит и верный кусок хлеба в будущем.
Поначалу число воспитанников приюта было ограничено. Но однажды вечером в дверь постучал 11-летний Джон Сомерс. Ему было отказано, так как приют был полон. Два дня спустя мальчика нашли мертвым: голод и холод сделали свое черное дело. Тогда Томас Барнардо поклялся себе, что никогда больше не откажет ни одному ребенку, а над дверями приюта появилась соответствующая надпись. (Со временем, понимая, что проблема бездомных детей существует не только в столице, он создал целую сеть таких приютов в крупных городах по всей стране.)
За какие-то 7 лет молодой – ему не было еще и 30 – Томас Барнардо основал школу для бедных, приют и службу занятости, а также миссионерскую церковь. Когда деньги заканчивались, а это случалось постоянно, на помощь приходила его евангелистская социальная сеть, куда входили и довольно состоятельные люди.
Впрочем, и созданные им учреждения приносили какую-никакую прибыль. Так в 1874 году при первом барнардовском приюте была открыта фотостудия. На протяжении последующих 30 лет каждого воспитанника фотографировали в момент поступления в приют, а затем еще раз несколько месяцев спустя.
Эти ставшие знаменитыми «до и после» открытки продавались наборами по 20 штук по цене 5 шиллингов и поштучно за 6 пенсов с подписями вроде «Когда-то маленький бродяга – теперь маленький труженик». Разумеется, этих доходов было недостаточно для финансирования уже существующих учреждений и поистине наполеоновских планов развития, так что нужна была более серьезная стратегия сбора средств. И доктор Барнардо ее придумал, одним из первых, кстати, — массовый сбор пожертвований, то есть по принципу «с миру по нитке – голому рубаха».
И мальчики, и девочки
В 1873-м Томас Барнардо женился на Сири Элмсли – своей верной единомышленнице и соратнице. (Забегая вперед, скажу, что у них было семеро детей, один из которых – дочь Марджори – родилась с синдромом Дауна, что в итоге побудило ее отца к созданию нескольких специализированных приютов для проблемных детей.) В качестве свадебного подарка молодожены получили на 15 лет в аренду 60 акров земли в Баркингсайде (тогда – графство Эссекс, теперь – часть Лондона), которую спустя всего три года Барнардо выкупил в свое владение.
Здесь-то и была создана деревня для девочек. К 1900 году она насчитывала более 1.000 жителей, 65 коттеджей, в каждом из которых жили несколько девочек разного возраста под присмотром «мамы», школу, прачечную, больницу и церковь. Как и мальчики, они без дела не сидели и готовились к работе прислугой. Подготовка была на таком высоком уровне, что приютские выпускницы были нарасхват в великосветских домах и даже при дворе. Готовили девочек и к работе воспитательницами детского сада, а также портнихами.
Впрочем, Томас Барнардо был сторонником того мнения, что детей лучше растить и воспитывать в семьях, а не приютах. К слову сказать, практика устройства обездоленных детей в респектабельные семьи имела место в ряде районов Шотландии с XVI века. Подобные вещи делались и на континенте. К вопросу Томас подошел, как всегда, основательно. Первые 330 мальчиков были отправлены в «приличные загородные дома» подальше от тлетворного влияния трущоб и лондонского смога в 1886-87 году.
От приемных родителей требовалось неукоснительное соблюдение целого ряда требований: принадлежность к рабочему классу или крестьянству, наличие достаточного количества квадратных метров с удовлетворительными санитарными условиями, безупречное с точки зрения морали окружение и любящее отношение к приемному ребенку как к члену семьи, обеспечение его приличной едой, одеждой и оплата обязательного, предусмотренного договором, обучения в начальной школе.
За каждого воспитанника они получали 5 шиллингов в неделю. Кроме этого, как минимум раз в три месяца приемную семью навещал специально назначенный на эту должность врач, сдававший после посещения отчет о состоянии ребенка и условиях его жизни. Первой на эту должность была принята Джейн Уолкер, из отчетов которой мы знаем, что созданная Томасом Барнардо схема работала и весьма успешно.
Он также создал систему усыновления детей, родившихся вне брака. Мать при этом устраивалась на работу где-нибудь поблизости и в свободное время могла навещать своего ребенка.
К 1893 году таким образом были пристроены более 2.000 детей, несмотря на то что собирать пожертвования на это было гораздо труднее, чем на приюты из-за меньшей, так сказать, наглядности.
Судим и оправдан
Разумеется, как всякий человек, успешно занимающийся любимым делом, Томас Барнардо не раз подвергался нападкам завистников и недоброжелателей. А тут еще и дело такое щекотливое. В чем его только не обвиняли! И что в приютах царит бардак, что с мальчиками жестоко обращаются, что к приходу посетителей там специально наводят марафет, что дети болеют из-за плохого питания и несоблюдения элементарных правил санитарии, что их моральным и религиозным воспитанием практически не занимаются и даже что публикуемые фотографии воспитанников фальшивки! Ну, и, конечно, обвинения в нецелевом расходовании средств и аморальности.
Нападки были настолько яростными, что Барнардо поручил Совету попечителей созданных им учреждений провести расследование. Впрочем, критиканов это отнюдь не удовлетворило. Тогда Томас Барнардо решил предпринять более решительные действия, но вместо того чтобы подать на клеветников в суд, выбрал арбитраж. В октябре 1877 года третейский суд единогласно постановил, что серьезные обвинения, выдвинутые в адрес филантропа, не имеют под собой никаких оснований.
Неутомимый труженик, Барнардо никогда не считался с собственным комфортом или интересами. Он часто засиживался в своем офисе до половины двенадцатого ночи, а затем шел домой, где глубоко за полночь продолжал работать с письмами. В самом начале своей миссионерской деятельности его часто можно было увидеть на ночных улицах Ист-Энда, с фонарем ищущим бездомных детей, которые нуждались в его помощи.
Самоотверженный труд на благо обездоленных детей не мог не отразиться на здоровье Томаса Барнардо. Уже к 50 годам у него были проблемы с сердцем. Прописанный врачами полный покой продолжался недолго (об эмоциональной стороне его и думать было нечего), и вскоре Томас снова работал на износ, а 19 сентября 1905 года в возрасте 60 лет скоропостижно скончался.
Когда гроб с его телом несли по улицам Ист-Энда, социальные уродства которого он пытался исправить всю свою жизнь, отдать дань памяти отцу нелюбимых и ненужных стране детей вышли тысячи людей. Томас Барнардо, конечно, не был святым, а был человеком со своими недостатками и несовершенствами, но человеком глубоко порядочным, в высшей степени достойным и самоотверженным, а главное во всем, что он делал, движимый любовью к людям и Богу. Мне кажется, не просто Богу, но богу в каждом из людей.
Добавить комментарий