Волею судеб оказавшись в 1931 году в Лондоне, Бертольд Любеткин (1901 — 1990) обнаружил, что в плане архитектуры Великобритания отстала от континентальной Европы, по его прикидкам, лет этак на пятьдесят. В процессе исправления этой неловкой ситуации он стал одной из главных фигур британского модернизма предвоенного периода и проводником идеи архитектуры как инструмента социального прогресса.

Творческий путь уроженца Тифлиса начался в Москве. Однако его первоначальную траекторию изменила революция. Одним из последствий исторического события стало закрытие художественной школы, где учился Любеткин; зато открылся Московский ВХУТЕМАС, где наш герой и увлекся набиравшим силу конструктивизмом.

В 1922 году вместе с родителями он покинул Россию и три года спустя обосновался в Париже. Там Любеткин-младший завершил свои архитектурные штудии в Ecole des Beaux Arts, познакомился с Ле Корбюзье и прошел стажировку у Огюста Перре, одного из пионеров строительства из железобетона. Париж, где даже плановая застройка отличалась хорошим вкусом, произвел неизгладимое впечатление на молодого человека и убедил в возможности создания городской среды с человеческим лицом и душой.

Жилой комплекс на Авеню-де-Версаль, 25 — один из ранних проектов Бертольда Любеткина (совместно с Жаном Гинсбургом). Он также стал автором торгового павильона СССР на международной выставке в Бордо и принял участие в конкурсе проекта московского Дворца Советов.

Британская глава жизни Любеткина началась с основания совместно с коллегами архитектурного бюро Tecton (сокращенное от греческого architecton — «строительный подрядчик, архитектор, создатель»). По иронии судьбы, первыми заказчиками бюро, созданного с целью «строить не просто архитектурно, но и социалистически» (not simply to build architecturally, but to build socialistically as well), стали зоопарки.

Первые проекты Tecton включали павильон для горилл (1932-4) и бассейн для пингвинов (1933) в Лондонском зоопарке, постройки в его филиале в Уипснейде и дизайн нового зоосада в Дадли.

Первые социальные проекты Tecton включали частные жилые дома в Сиденхеме, единственные в стране дома ленточной застройки в модернистском стиле в Пламстеде (85-91 Genesta Rd) и гораздо более известные многоквартирные высотки Highpoint Towers I и II в лондонском районе Хайгейт. Последние предназначались для фабричных рабочих, но практически сразу же были облюбованы представителями среднего класса, которых привлекла бесспорная красота жилого комплекса, открывающиеся из его окон виды на город и модная идея коммунального очага. (На крыше Highpoint II Любеткин спроектировал фешенебельный пентхаус… для себя, любимого. Он жил там до 1955 года.)

Highpoint II (C) Анастасия Сахарова

Реальный шанс претворить в жизнь свои революционные идеи выпал Любеткину тогда, когда прогрессивно мыслящие члены совета лондонского боро Финсбери поручили разработку т.н. Finsbury Plan не проверенным и предсказуемым архитекторам, а авангардистам из бюро Tecton. Этот проект был призван покончить с убожеством «народной республики Финсбери» и продемонстрировать на деле возможность изменения жизни простых людей к лучшему. Для этого планировалось на месте трущоб построить современные многоквартирные дома, поликлиники, публичные бани, библиотеки и детские сады. Этим замыслам помешала сбыться начавшаяся война. Единственное, что успели построить — Finsbury Health Centre (1938). В полном соответствии с девизом Любеткина ‘nothing is too good for ordinary people’ («обычные люди заслуживают всего самого лучшего») здесь имелись туберкулезная, подиатрическая и стоматологическая клиники, лекторий и даже солярий.

Это то, что было видно и понятно обычному человеку. На уровне же идей очевиден успешный симбиоз эстетических и политических амбиций модернизма с идеями социализма, воплощаемого в рамках отдельного городского муниципалитета. Finsbury Health Centre предоставил доступ к бесплатной медицинской помощи всем без исключения местным жителям за десять лет до создания NHS. Он был построен не по прихоти и на пожертвования благотворителей, а на деньги местных налогоплательщиков усилиями демократически избранных и подотчетных своим избирателям руководителям муниципалитета Финсбери. И в-третьих, он воплощал в себе эстетические идеалы светлого социалистического будущего, в наступлении которого не могло быть никаких сомнений даже вопреки окружающим его трущобам.

Парадоксальным образом за годы войны некогда весьма радикальные идеи Любеткина стали мейнстримом: британские власти все больше склонялись к идее переустройства общества на более справедливых принципах после наступления мира.

Зимой 1946 года в знак признания заслуг Любеткина в создании Finsbury Health Centre как прототипа зданий для национальной системы охраны здоровья сам тогдашний министр здравоохранения Эньюрин Беван заложил первый камень в основание спроектированного Tecton жилого микрорайона Spa Green в Финсбери. (Архитектурное бюро к тому времени уже семь лет как почило в бозе.) Spa Green стал первой ласточкой среди ставшего вскоре массовым явлением социального* жилого строительства и как таковой был гораздо лучше и продуман и профинансирован.

Обратите внимание на аэродинамическую крышу, где жильцы дома могли не только сушить постиранное белье, но и общаться.

Вынужденная послевоенная экономия самым непосредственным образом сказалась на последнем проекте Любеткина все в том же Финсбери. Bevin Court выглядит бедным родственником Spa Green – денег не нашлось не только на детский сад и community centre (что-то вроде советских домов культуры), но даже на балконы. Правда, в качестве компенсации архитектор-социалист создал совершенно потрясающую центральную лестницу.

Любеткин по сей день считается пионером психогеографии, изучающей воздействие городской среды на эмоции и поведение обитающих в ней людей.

Изначально названный в честь вождя мирового пролетариата, микрорайон должен был включать в себя и памятник Ленину авторства Любеткина на месте дома на Холфорд-сквер, где Ильич жил в 1902-1903 годах. Монумент неоднократно подвергался нападкам со стороны противников коммунизма, так что у него даже оборудовали круглосуточный пост полиции. Пока шло строительство, началась Холодная война — и новый микрорайон переименовали из Lenin Court в Bevin Court в честь ярого антикоммуниста министра иностранных дел Эрнеста Бевина, мемориал закрыли, а бюст Ленина сняли (сегодня его можно увидеть в Музее Ислингтона). В знак протеста Любеткин, член коммунистической партии с 1931 года, якобы закопал многострадальный мемориал под основанием вышеупомянутой лестницы.

Любеткина мало заботила сохранность спроектированных им и его соратниками по Tecton зданий. Архитектор считал, что «они нуждаются в мире, который не осуществился» (‘They cry out for a world which has not come into being’).

С 1950 года, все больше разочаровываясь в своих британских коллегах и Британии в целом, он все меньше занимался архитектурной практикой. Он переехал в Бристоль, где в последние годы жизни занимался защитой видов Клифтонского моста. Для Любеткина Брюнель был воплощением духа технологического прогресса, который в свое время заставил его променять Париж на Лондон.

* предоставляемого людям, которые в силу тех или иных причин не могут позволить себе снимать жилье по рыночным ценам, не говоря уж о приобретении в собственность)